Гине, Александр Васильевич

Александр Васильевич Гине
Дата рождения:	1830(1830)
Дата смерти:	4 июня 1880(1880-06-04)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Подданство:	Российская империя Российская империя
Жанр:	пейзаж
Влияние:	Сократ Воробьёв
Звания:	академик
Работы на Викискладе

Александр Васильевич Гине (1830—1880) — российский художник-пейзажист, рисовальщик, литограф; академик живописи.

Биография

Учился в Казанской гимназии вместе с И. И. Шишкиным, с которым дружил всю жизнь. Художественное образование начал получать в 1854 году в Московском училище живописи, ваяния и зодчества у А. Н. Мокрицкого, а с 1856 года в качестве вольноприходящего ученика занимался в классе пейзажной живописи Императорской Академии художеств у С. М. Воробьева.

В 1857 году вместе с И. И. Шишкиным, П. П. Джогиным и Е. А. Ознобишиным работал в местечке Дубки близ Сестрорецка. В 1857 и 1858 годах за ландшафтные рисунки Гине был отмечен малыми серебряными медалями, в 1859 году награждён большой серебряной медалью. Сюжетами для своих картин Гине избрал берега Финского залива и Валаам на Ладожском озере. В 1858 году им написан «Вид на Финском заливе (м. Дубки)», в 1859 году — три вида из окрестностей Петербурга (этюды), «Вид Финского залива, близ Петербурга», а также «Берег Финского залива», за которую он получил большую серебряную медаль.

В 1858—1861 годах он ежегодно совершал поездки на Валаам. В 1860 году им написан «Вид на острове Валааме», за которую он получил малую золотую медаль. В этом же году получил от Академии художеств денежное вознаграждение «за труды по опытам литографии», которыми занимался совместно с Шишкиным. Гине литографировал свои картины «Вид на Валааме» («Русский Художественный Альбом» 1861 год, тетрадь № 3) и «Вид берега Финского залива».

В 1862 году он совместно с П. П. Джогиным и В. В. Верещагиным создал иллюстрации к книге А. В. Вышеславцева [dlib.rsl.ru/viewer/01003575286#?page=6 «Очерки пером и карандашом из кругосветного плавания»].

В 1863 году направлен Академией «для написания видов с натуры» в Харьковскую и Таврическую губернии; в 1864 году вновь был в Харьковской губернии, посетил Святогорский монастырь; посетил Крым.

В 1865 году А. В. Гине был выпущен из Академии со званием классного художника 1-й степени по пейзажной живописи. В этом же году за картину «Летний день» получил премию оргкомитета Общества поощрения художников, в выставках которого принимал участие до 1879 года.

В 1868 иллюстрировал книгу П. И. Пашино «Путешествие по Туркестану».

В 1878 году за картины «Буря на острове Валааме» (1878), «Дождь. Вид из окрестностей Гатчины» и «Ночь. Весенний разлив Волги» он был удостоен звания академика пейзажной живописи. В этом же году работы Гине экспонировались на Парижской всемирной выставке.

Согласно «РБСП», А. В. Гине «был талантливый живописец, но жизнь его сложилась неудачно и была непрерывным рядом трудов и лишений». Александр Васильевич Гине умер в ночь на 4 июня 1880 года в Санкт-Петербурге в крайней бедности и был погребён на Малоохтинском кладбище.

Произведения А. В. Гине находятся во многих музейных и частных собраниях, в том числе в Государственной Третьяковской галерее, ГМИИ им. А. С. Пушкина, Государственном Русском музее, Иркутской, Пензенской, Тверской областных картинных галереях, Казанском художественном музее, Нижнетагильском музее изобразительных искусств.

В 1868 году, 11 января, у него родилась дочь Екатерина, восприемниками которой при крещении в Рождественской церкви в Песках были Иван Иванович Шишкин и княжна Татьяна Борисовна Потёмкина.

Источник

• Чулков Н. П. Гине, Александр Васильевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Ссылки

• [www.artsait.ru/art/g/gine/main.htm Биография]
• [artinvestment.ru/auctions/3375/biography.html Биография]

Отрывок, характеризующий Гине, Александр Васильевич

– Я думаю, – сказал князь улыбаясь, – что ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
– Сейчас. A propos, – прибавила она, опять успокоиваясь, – нынче у меня два очень интересные человека, le vicomte de MorteMariet, il est allie aux Montmorency par les Rohans, [Кстати, – виконт Мортемар,] он в родстве с Монморанси чрез Роганов,] одна из лучших фамилий Франции. Это один из хороших эмигрантов, из настоящих. И потом l'abbe Morio: [аббат Морио:] вы знаете этот глубокий ум? Он был принят государем. Вы знаете?
– А! Я очень рад буду, – сказал князь. – Скажите, – прибавил он, как будто только что вспомнив что то и особенно небрежно, тогда как то, о чем он спрашивал, было главною целью его посещения, – правда, что l'imperatrice mere [императрица мать] желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C'est un pauvre sire, ce baron, a ce qu'il parait. [Этот барон, кажется, ничтожная личность.] – Князь Василий желал определить сына на это место, которое через императрицу Марию Феодоровну старались доставить барону.
Анна Павловна почти закрыла глаза в знак того, что ни она, ни кто другой не могут судить про то, что угодно или нравится императрице.
– Monsieur le baron de Funke a ete recommande a l'imperatrice mere par sa soeur, [Барон Функе рекомендован императрице матери ее сестрою,] – только сказала она грустным, сухим тоном. В то время, как Анна Павловна назвала императрицу, лицо ее вдруг представило глубокое и искреннее выражение преданности и уважения, соединенное с грустью, что с ней бывало каждый раз, когда она в разговоре упоминала о своей высокой покровительнице. Она сказала, что ее величество изволила оказать барону Функе beaucoup d'estime, [много уважения,] и опять взгляд ее подернулся грустью.
Князь равнодушно замолк. Анна Павловна, с свойственною ей придворною и женскою ловкостью и быстротою такта, захотела и щелконуть князя за то, что он дерзнул так отозваться о лице, рекомендованном императрице, и в то же время утешить его.
– Mais a propos de votre famille,[Кстати о вашей семье,] – сказала она, – знаете ли, что ваша дочь с тех пор, как выезжает, fait les delices de tout le monde. On la trouve belle, comme le jour. [составляет восторг всего общества. Ее находят прекрасною, как день.]
Князь наклонился в знак уважения и признательности.
– Я часто думаю, – продолжала Анна Павловна после минутного молчания, подвигаясь к князю и ласково улыбаясь ему, как будто выказывая этим, что политические и светские разговоры кончены и теперь начинается задушевный, – я часто думаю, как иногда несправедливо распределяется счастие жизни. За что вам судьба дала таких двух славных детей (исключая Анатоля, вашего меньшого, я его не люблю, – вставила она безапелляционно, приподняв брови) – таких прелестных детей? А вы, право, менее всех цените их и потому их не стоите.
И она улыбнулась своею восторженною улыбкой.
– Que voulez vous? Lafater aurait dit que je n'ai pas la bosse de la paterienite, [Чего вы хотите? Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви,] – сказал князь.
– Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будь сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества и жалеют вас…
Князь не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Князь Василий поморщился.
– Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbeciles. [дураки.] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что то неожиданно грубое и неприятное.
– И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
– Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
– Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.