Гинзбург, Илья Исаакович

Илья Исаакович Гинзбург
Дата рождения:	13 (25) января 1882(1882-01-25)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	15 апреля 1965(1965-04-15) (83 года)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Научная сфера:	геохимия
Учёная степень:	доктор геолого-минералогических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Санкт-Петербургский политехнический институт
Награды и премии:

Илья Исаакович Ги́нзбург (1882 — 1965) — советский геохимик.

Биография

Из мещан. В 1902 — 1904 годах учился во Фрайбергской горной академии (Германия). В 1913 году окончил Петербургский политехнический институт и стал работать там же.

В 1923—1925 годах в командировке в Германии (Берлин). После возвращения работал в геологическом кабинете АН СССР. Был членом возглавлявшейся В. И. Вернадским Комиссии по изучению производительных сил России.

В 1928 году был арестован и по статье 58, пункт 7 (промышленный саботаж) приговорен к 10 годам исправительных лагерей, 13 октября 1929 года прибыл в Ухту. Работал в поисковых и промысловых группах. В том числе исследовал радий и минерализованные воды (условия залегания и промышленное значение).

Весной 1930 года стал первым руководителем и организатором химической лаборатории (насчитывавшей около 30 человек).

Переведен на вольное поселение 20 июня 1931 года, через 2 месяца освобождён под наблюдение.

В феврале 1932 года привезен в Москву, 1 марта на заседании СОПСа (Совет по изучению производительных сил) сделал доклад о жидких радиевых рудах Ухты.

По его докладу было принято решение о промышленном освоении разведанного месторождения.

Полностью освобождён в 1934 году, 27.7.1936 судимость снята. Работал в Институте геолого-естественных наук им. Вернадского в Москве.

В 1956 — 1963 годах заведующий отделом экзогенных рудных месторождений Института геологии, петрографии, минералогии и геохимии.

Один из основоположников геохимических методов поиска полезных ископаемых. Доктор геолого-минералогических наук (1943), профессор.

Награды и премии

• орден Трудового Красного Знамени (10.06.1945)
• ещё один орден
• медали
• Сталинская премия третьей степени (1946) — за открытие месторождений никелевых руд и геологические работы, обеспечивающие создание сырьевой базы для Южно-Уральского никелевого завода
• заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1957).

Источники

• [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:DrR9ifFVdhwJ:vernadsky.info/raboty2001/h1/w01177.htm+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru Белые пятна истории. У истоков развития химической промышленности г. Ухты]
• [atlas.ukhta-lib.ru/%D0%BF%D0%B0%D0%BC%D1%8F%D1%82%D0%B8-%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B2%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D1%8D%D1%82%D0%B0%D0%BF%D0%B0-%D1%83%D1%85%D1%82%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9-%D1%8D%D0%BA%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%B8 Памяти первого этапа Ухтинской экспедиции]

Отрывок, характеризующий Гинзбург, Илья Исаакович

– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.