Гинзбург, Семён Александрович
Семён Александрович Гинзбург | |||
Дата рождения: | |||
---|---|---|---|
Место рождения: | |||
Дата смерти: | |||
Место смерти: |
д. Малая Томаровка, Томаровский район, Курская область, РСФСР, СССР | ||
Страна: | |||
Научная сфера: |
бронетехника | ||
Место работы: | |||
Альма-матер: | |||
Известен как: |
конструктор бронетехники | ||
Награды и премии: |
|
Семён Алекса́ндрович Ги́нзбург (1900, Луганск — 3 августа 1943, д. Малая Томаровка, Курская область) — советский конструктор бронетехники.
Во время Великой Отечественной войны — заместитель командира по технической части 32-й танковой Краснознамённой, ордена Ленина и ордена Суворова бригады, инженер-полковник[1].
Биография
Родился в 1900 году в Луганске.
Окончил Военно-техническую академию им. Дзержинского в Ленинграде.
Работал в ГКБ Орудийно-Арсенального треста (ОАТ), КБ-3 ВОАО под руководством С. П. Шукалова в Москве, затем был откомандирован в распоряжение Управления механизации и моторизации РККА (УММ РККА).
В 1930 году в составе закупочной комиссии был на заводах в Великобритании, а затем был назначен начальником испытательной группы по танку Т-26 («Виккерс», англ. Vickers Mk.E). Был прикомандирован к танковой школе в Казани, где занимался копированием чертёжно-технической документации, поступавшей из Германии.
С 1932 года работал в ОКМО ленинградского завода № 174, затем на заводе № 185 помощником директора завода (Н. В. Барыкова) по конструкторской части. При непосредственном участии и под его руководством на заводе № 185 был выполнен ряд проектно-конструкторских работ по разработке опытных танков Т-33, Т-43, Т-29, Т-46-5, Т-100 и Т-126СП, а также поступивших впоследствии в серийное производство танков Т-26, Т-28, Т-35 и Т-50.
С мая 1940 года после слияния заводов № 185 и № 174 был назначен начальником отдела в КБ завода № 174, возглавляемое Г. В. Гудковым.
В годы Великой Отечественной войны работал в конструкторском отделе Наркомтанкопрома. Был заместителем Ж. Я. Котина, занимавшего тогда должность заместителя наркома танковой промышленности. Контролировал и непосредственно руководил работами по созданию лёгкой самоходно-артиллерийской установки СУ-76. За низкое качество первых самоходных установок СУ-76[2] был отстранён от должности и направлен в действующую армию.
Инженер-полковник С.А.Гинзбург, находясь в должности заместителя командира 32-й танковой бригады по технической части, погиб 3 августа 1943 года в районе деревни Малая Томаровка Курской области.
Похоронен у деревни Лучки Томаровского района Курской области (ныне Яковлевский район Белгородской области).
Награды и звания
Награждён орденами Ленина, «Знак Почёта» и медалями.
Напишите отзыв о статье "Гинзбург, Семён Александрович"
Примечания
|
Это заготовка статьи о биографии персоны из СССР. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гинзбург, Семён Александрович
Х8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
- Родившиеся в 1900 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Луганске
- Умершие 3 августа
- Умершие в 1943 году
- Умершие в Яковлевском районе Белгородской области
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Учёные по алфавиту
- Похороненные в Яковлевском районе Белгородской области
- Конструкторы бронетехники
- Конструкторы СССР
- Машиностроители
- Полковники (СССР)
- Танкисты Великой Отечественной войны