Гипермнестра
Гипермнестра (др.-греч. Ὑπερμνήστρα) — в древнегреческой мифологии[1] старшая из данаид. Дочь Даная и Элефантиды, жена Линкея, мать Абанта[2].
Единственная из пятидесяти сестер-данаид, ослушавшаяся своего отца и оставившая в живых мужа[3]. Данай заковал дочь в цепи и хотел убить её, но на суд явилась Афродита и защитила данаиду (согласно Эсхилу). Гипермнестра судима всем собранием аргивян и оправдана, пожертвовала в храм статую Афродиты Никофоры[4]. Место, где её судил Данай, называется Критерион (Судилище)[5].
Посвятила храм Артемиде Пейто[6]. Боги благословили её брак многочисленным потомством великих героев, из которого был и сам Геракл.
Памятник в Аргосе[7]. Действующее лицо трагедии Эсхила «Данаиды» (фр. 43-44 Радт). Овидий сочинил письмо Гипермнестры Линкею (Героиды XIV).
Напишите отзыв о статье "Гипермнестра"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.1. С.304-305
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека II 1, 5; 2, 1
- ↑ Гипермнестра // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 19, 6
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 20, 6
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 21, 1
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 21, 2
Отрывок, характеризующий Гипермнестра
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.
