Гирираджа Свами
Поделись знанием:
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
| Гирираджа Свами Girirāja Svāmī<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Гирираджа Свами (2011 год)</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| c 1987 года по настоящее время | ||
| Предшественник: | Бхактиведанта Свами Прабхупада | |
| ||
| 28 февраля 1982 года — 2 марта 2000 года | ||
| ||
| c 2 марта 2000 года по настоящее время | ||
| ||
| c 1978 года по настоящее время | ||
| Образование: | Брандейский университет | |
| Имя при рождении: | Гленн Филлип Титон | |
| Оригинал имени при рождении: |
Glenn Phillip Teton | |
| Рождение: | 13 сентября 1947 (76 лет) Чикаго, Иллинойс, США
| |
| Отец: | Альфред Титон Alfred B. Teton | |
| Мать: | Розалинд Титон Rosalind S. Teton | |
Гирира́дж(а) Сва́ми (Girirāja Svāmī IAST, англ. Giriraj Swami; имя при рождении — Гленн Фи́ллип Ти́тон, англ. Glenn Phillip Teton; род. 13 сентября 1947, Чикаго, США) — индуистский кришнаитский религиозный деятель, один из старших учеников основателя Международного общества сознания Кришны (ИСККОН) Бхактиведанты Свами Прабхупады, гуру (с 1987 года) и член Руководящего совета ИСККОН (1982—2000).
Содержание
Биография
Рождение
Гленн Филлип Титон родился 13 сентября 1947 года в элитном пригороде Чикаго Гленкое. Он был первым из двух детей в семье адвоката, судьи и правозащитника Альфреда Титона (1914—1996) и его жены Розалинд Титон (в девичестве Солоуэй, 1918—2004).[1] Альфред Титон был польским евреем, в 1922 году эмигрировавшим в США вместе со своими родителями.[2][3] Мать Гленна также была родом из еврейской семьи, активно помогала еврейским организациям.[4] У Гленна есть младшая сестра Гэйл Титон-Лэндис.[2]
Духовные поиски. Обращение в гаудия-вайшнавизм
Духовный поиск Гленна начался в конце 1960-х годов, во время учёбы на факультете психологии Брандейского университета в Бостоне. В нём проснулось желание найти гуру, который вёл бы его по пути самоосознания. С этой целью Гленн много путешествовал, иногда за несколько сотен километров лишь для того, чтобы встретиться с каким-нибудь индийским йогином или свами. Но во всех встречаемых им духовных учителях он обнаруживал какие-то недостатки и несовершенства.
В марте 1969 года Гленн познакомился с бенгальским вайшнавским гуру и основателем ИСККОН Бхактиведантой Свами Прабхупадой. Профессор психологии, Джеймс Кли, пригласил Прабхупаду дать лекцию в университетской аудитории. Из-за споров с друзьями Гленн на лекцию опоздал и пришёл к самому концу киртана, который кришнаиты устроили в завершении своей проповеднической программы. В конце мероприятия, Сатсварупа обратился со сцены к присутствующим и попросил кого-нибудь отвезти участвовавших в программе кришнаитов в бостонский храм ИСККОН. Гленн предоставил для этой цели свою машину, обсуждая с кришнаитами по пути философию и различных гуру. На следующий вечер он отправился в храм, где впервые услышал лекцию Прабхупады, которая произвела на него глубокое впечатление.[К 1]
Летом 1969 года Гленн окончил Брандейский университет cum laude и присоединился к ИСККОН, приняв монашеский образ жизни. В том же году он получил от Прабхупады духовное посвящение и имя на санскрите «Гирираджа Даса». Вскоре, Гирираджа стал одним из лидеров бостонского храма.
Миссионерская деятельность в Индии (1970—1978)
В 1970 году, по приглашению Прабхупады, Гирираджа отправился в Индию с целью помочь там своему духовному учителю в его миссионерской деятельности. В период с 1970 по 1972 год, Гирираджа активно путешествовал и проповедовал гаудия-вайшнавизм в Индии. В 1972 году Прабхупада поручил ему возглавить проект строительства Харе Кришна Ленд — крупного храма и ведического культурного центра в Бомбее. В том же году Гирираджа стал одним из членов правления новообразованного издательства «Бхактиведанта Бук Траст».
Принятие отречения и деятельность в Руководящем совете ИСККОН (1978—2000)
В 1978 году, через год после смерти Прабхупады, Гирираджа принял от Тамалы Кришны Госвами посвящение в санньясу (отречённый образ жизни). В 1982 году Гирираджа Свами был избран членом Руководящего совета ИСККОН. На этом посту он оставался до 2000 года, курируя деятельность ИСККОН в Бомбее, Пакистане, ЮАР, Испании, Португалии, на Маврикии и Шри-Ланке.
Последующая деятельность
В 2000 году Гирираджа Свами, по причине ухудшившегося здоровья, перестал выполнять в ИСККОН административные функции. С тех пор он проживает в Калифорнии и занимается написанием мемуаров.
Библиография
- Giriraj Swami. [books.google.com/books?id=Nj06GQAACAAJ Watering the Seed: With Anecdotes and Articles from the Pastimes and Teachings of His Divine Grace A. C. Bhaktivedanta Swami Prabhupāda]. — 1st ed. — Windsor West, South Africa: Mountain King Books, 2000. — xx, 251 p.
- Giriraj Swami. [books.google.com/books?id=SohAWeM86l0C&printsec=frontcover Watering the Seed: With Teachings from His Divine Grace A. C. Bhaktivedanta Swami Prabhupada]. — 2nd ed. — Badger, CA: Torchlight Publishing, 2010. — xxii, 361 p. — ISBN 0981727336.
- Giriraj Swami. Many Moons: Reflections on Departed Vaishnavas. — Badger, CA: Torchlight Publishing, 2012. — xxvi, 358 p. — ISBN 978-1-937731-01-4.
- Life's Final Exam: Death and Dying from the Vedic Perspective / Edited by Giriraj Swami. — Badger, CA: Torchlight Publishing, 2013. — xxxvi, 276 p. — ISBN 193773112X.
Напишите отзыв о статье "Гирираджа Свами"
Примечания
- ↑ В своих мемуарах Гирираджа Свами вспоминает: «Тогда я задал Шриле Прабхупаде свой первый вопрос: я встречал так много свами и йоги. И каждый из них отстаивает свой подход к вопросу самоосознания, так как же я смогу узнать, какой из них является наилучшим? Шрила Прабхупада ответил на мой вопрос своим: Какова твоя цель — служить Богу или стать Богом? Отвечая на мой вопрос, Шрила Прабхупада объяснил, что если мы посеем семя служения Богу и будем поливать его воспеванием, Бог одарит нас светом солнца, с помощью которого оно вырастет. Однако если мы захотим стать Богом, зачем ему нужны соперники? „Вы можете обрести божественную природу, но вы никогда не станете Богом“».
- ↑ Radhanath Swami [books.google.com/books?id=7gJ2RAAACAAJ&ei=1hqSTNfsD8fvOaPjodAH Introduction] (англ.) // Giriraja Swami Watering the Seed. — Badger, CA: Torchlight Publishing, 2010. — ISBN 0981727336.
- ↑ 1 2 Kenan Heise [articles.chicagotribune.com/1996-05-14/news/9605140012_1_illinois-supreme-court-chief-judge-justice-department Pro Se Judge Alfred Teton, 81] // Chicago Tribune. — May 14, 1996.
- ↑ Roberta Katchen Stein [articles.chicagotribune.com/1987-08-09/features/8702280396_1_small-claims-court-court-system-real-estate-cases `Sometimes It`s Difficult To Decide Between Two People`] // Chicago Tribune. — August 9, 1987.
- ↑ [articles.chicagotribune.com/2004-06-13/news/0406130342_1_jewish-organizations-family-requests-donations-glenn Teton, Rosalind S.] (англ.) // Chicago Tribune. — June 13, 2004.
Литература
- Chryssides, George D. & Wilkins, Margaret Z. (2006), [books.google.com/books?id=RwP--c7OV4cC&pg=PA284 A Reader in New Religious Movements], London: Continuum International Publishing Group, ISBN 0826461670, <books.google.com/books?id=RwP--c7OV4cC&pg=PA284>
- Mukunda Goswami & Anuttama Das Adhikari (2004), [books.google.com/books?id=mBMxPdgrBhoC "On Staying in ISKCON: Personal Story IV"], written at New York, in Edwin F. Bryant, Maria L. Ekstrand, The Hare Krishna Movement: The Postcharismatic Fate of a Religious Transplant, Columbia University Press, ISBN 023112256X, <books.google.com/books?id=mBMxPdgrBhoC>
- Rosen, Steven J. (2004), [books.google.com/books?id=Z-WKuYt0MogC Holy Cow: The Hare Krishna Contribution to Vegetarianism and Animal Rights], New York: Lantern Books, ISBN 1590560663, <books.google.com/books?id=Z-WKuYt0MogC>
- Sooklal, Anil (1986), [books.google.com/books?id=yY8RAQAAIAAJ A Socio-Religious Study of the Hare Krishna Movement in South Africa], Durban: NERMIC, ISBN 0907995691, <books.google.com/books?id=yY8RAQAAIAAJ>
- Swami Bhakti Bhavana Vishnu (2004), [books.google.com/books?id=mBMxPdgrBhoC "The Guardian of Devotion: Disappearance and Rejection of the Spiritual Master in ISKCON After 1977"], in Edwin F. Bryant, Maria L. Ekstrand, The Hare Krishna Movement: The Postcharismatic Fate of a Religious Transplant, New York: Columbia University Press, сс. 170-193, ISBN 023112256X, <books.google.com/books?id=mBMxPdgrBhoC>
Ссылки
- [girirajswami.com swami.com] — официальный сайт Гирираджи Свами (англ.)
- [facebook.com/giriraj.swami.7 Официальная страница Гирираджи Свами] в социальной сети Facebook
Отрывок, характеризующий Гирираджа Свами
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
