Гирс, Константин Александрович

Константин Александрович Гирс
Дата рождения	9 февраля 1829(1829-02-09)
Дата смерти	21 февраля 1888(1888-02-21) (59 лет)
Место смерти	Хельсинки
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Российский императорский флот
Звание	контр-адмирал
Сражения/войны	Крымская война
Награды и премии

Константин Александрович Гирс (1829—1888) — контр-адмирал Российского императорского флота.

Биография

Константин Гирс родился 9 февраля 1829 года в дворянской семье; сын инспектора пограничной стражи, генерал-майора Александра Карловича Гирса (1785—1859) от брака с Елизаветой фон Тифенбах (1802—1861), двоюродный брат сенатора Александра Карловича и писателя Дмитрия Константиновича.

Получив образование в Морском кадетском корпусе, 5 августа 1845 года был произведен в мичманы.

В 1849—1850 гг. служил на Балтийском флоте на корабле «Ингерманландия», а затем был переведен в Черноморский флот Российской империи.

В 1853—1854 гг. К. А. Гирс находился на фрегате «Коварна». Во время Крымской кампании принимал участие в обороне Севастополя: с 13 сентября 1854 до 23 апреля 1855 года был на батарее на Малаховом кургане, а затем состоял флаг-офицером при начальнике винтовой флотилии контр-адмирале Мофете и на винтовой лодке «Бурун» участвовал в бою с англичанами у Толбухина маяка. За Севастопольскую кампанию награждён орденом Святого Владимира 4 степени с мечами и бантом.

2 июля 1855 года Константин Александрович Гирс был прикомандирован к гвардейскому экипажу, а 20 февраля 1856 года переведён туда.

В 1856 году командовал винтовой лодкой «Прибой», в 1856—1857 гг. на фрегате «Кастор» совершил плавание в Средиземное море, в 1858 году состоял на паровой яхте «Александрия», а затем командовал: яхтой «Королева Виктория» (1858), яхтой-люгером «Нева» (1859), винтовой лодкой «Зыбь» (1859), яхтами «Никса» и «Забава» (1860—1866) и яхтой «Забава» (1867—1868).

1 января 1862 году Гирс был произведён командованием в капитан-лейтенанты. 21 января 1869 году назначен начальником порта Петергофа (состоял в этой должности до 1874 года) и заведующим загородными Императорскими судами.

1 января 1870 году он был произведён в капитаны 2-го ранга и 8 февраля 1873 года — в капитаны 1-го ранга.

В 1878 году Гирс был награждён орденом Святого Владимира 3 степени.

1 января 1885 году он был произведен в контр-адмиралы и назначен командиром порта Свеаборга.

1 января 1888 года был удостоен ордена Святого Станислава 1 степени.

Константин Александрович Гирс умер 21 февраля 1888 года в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки) и был погребён в городе Санкт-Петербурге на Митрофановском кладбище.

Его сын Владимир (мать - Ольга Арсеньевна Ставцовская) пошёл по стопам отца и дослужился до вице-адмирала Российского императорского флота (был убит чекистами в ходе красного террора); внук Игорь (1902—1976) — учёный, инженер-кораблестроитель, специалист в области гидродинамики корабля, изобретатель и новатор, кандидат технических наук, автор первого учебника по сопротивлению воды движению судов (как и многие потомственные дворяне был репрессирован большевиками как «космополит и предатель»).

Литература

• «Новое время» 1888 г., № 4310;
• «Общий морской список», т. IX;
• Руммель В. В., Голубцов В. В. «Русский родословный сборник», том I, 190.

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:620787 Гирс, Константин Александрович] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Гирс, Константин Александрович

Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?