Дебор, Ги

Ги Дебор
фр. Guy Debord
Ги Дебор (в центре) с Мишель Бернштейн и Асгером Йорном
Дата рождения:	28 декабря 1931(1931-12-28)
Место рождения:	Париж, Франция
Дата смерти:	30 ноября 1994(1994-11-30) (62 года)
Место смерти:	Бельвю-ла-Монтань, Овернь, Верхняя Луара, Франция
Страна:	Франция Франция
Язык(и) произведений:	французский
Школа/традиция:	современная философия
Направление:	леттризм, сюрреализм, марксизм, ситуационизм
Основные интересы:	социология, овеществление, товарный фетишизм, общество потребления, классовая борьба, отчуждение
Значительные идеи:	«общество спектакля», психогеография
Оказавшие влияние:	Карл Маркс, Дьёрдь Лукач, Исидор Изу, Антон Паннекук, Георг Гегель, дадаисты, Фридрих Энгельс, Андре Бретон, сюрреалисты Лотреамон
Испытавшие влияние:	панк-рок, постлефтисты, Кен Кнабб
Подпись:
Цитаты в Викицитатнике
Произведения в Викитеке

Ги Дебо́р (фр. Guy Debord, полное имя Ги Луис Мария Венсан Эрнест Дебор; также подписывал тексты именем «Ги-Эрнест», 28 декабря 1931, Париж — 30 ноября 1994, Бельвю-ла-Монтань) — французский революционер леворадикального толка, философ, историк, писатель, художник-авангардист, режиссёр. Видный член «Интернационала леттристов» и группы «Социализм или варварство». В 1957 году принял активное участие в создании Ситуационистского интернационала. После событий мая 1968 года в ситуационистском движении произошёл упадок, в результате чего в 1972 году интернационал был распущен. Несмотря на свою неудачу, идеи ситуационистов оказали влияние на культуру и политику в Европе и США.

Наиболее известен благодаря своей концепции «общества спектакля», которая была в своей основе изложена в книге «Общество спектакля» и комментариях к этой книге.

Биография

Ги Дебор был сыном Полетты Росси и Маршаля Дебора — мелких французских буржуа. После Второй мировой войны поступил в университет, но вскоре бросил учёбу и стал видным деятелем во французских леворадикальных кругах. В разное время состоял в «Интернационале леттристов» и леворадикальной группе «Социализм или варварство». Был организатором многих скандальных акций: в 1952 г. он сорвал пресс-конференцию Чарли Чаплина по случаю приезда того в Европу и разбросал листовки, где назвал актёра «мошенником чувств и шантажистом страданий».

В середине 50-х годов XX в. окончательно порвал с троцкизмом. В 1957 г. вместе со своей первой женой Мишель Бернштейн и художником Асгером Йорном решил организовать новое движение, которое бы вбирало в себя идеи синтеза сюрреализма и дадаизма (леттризма) и антигосударственного марксизма. В том же году на съезде в итальянском городе Козио-ди-Арроша был основан Ситуационистский интернационал (SI), в который вошли многие участники Леттристского интернационала, леворадикальные политики и художники. Ситуационистский интернационал оказался крайне непрочным — Ги Дебор часто изгонял оттуда «слишком эстетствующих», по его мнению, участников. В их числе был изгнан Ральф Рамни и Мишель Бернштейн.

В 1967 году Ги Дебор издал свой фундаментальный труд «Общество спектакля», в котором подверг критике современный капитализм, усиление роли СМИ и индустрии развлечений в жизни современного общества, а также государственный капитализм, проявивший себя в СССР и Китае. В качестве альтернативной модели социализма он поддерживал идею независимых от политических партий органов самоорганизации трудящихся — рабочих советов. Рабочие советы должны были взять в свою руки власть и ликвидировать товарную экономику. Его идеи получили широкий резонанс во время майской революции 1968 г.: многие ситуационистские лозунги взяли на вооружение и другие партии, однако Ги Дебор и другие ситуационисты слабо проявили себя во время этих событий. Впоследствии Ги Дебор напишет, что общество спектакля превратило восстание против себя в спектакль.

В 1972 Ги Дебор распустил Ситуационистский интернационал (на тот момент в нём состояло всего два человека). В этом же году он женился во второй раз на литературоведе Элис Беккер-Хо.

Последние годы жизни страдал тяжёлым алкоголизмом.

Хотя я очень много читал, но пил я значительно больше. Я написал намного меньше книг, нежели многие литераторы и публицисты, но выпил я намного больше самых усердных пьяниц. При этом меня удивляет то, что множество людей, писавших против меня гневные и обличительные тексты, разоблачая во мне множество несуществующих пороков, ни разу не упомянули о том действительном, а не мнимом, грехе, которым я занимаюсь всю жизнь — то есть никто не укорял меня всерьёз за мой беспробудный и бесконечный алкоголизм.

30 ноября 1994 г. покончил жизнь самоубийством, выстрелив в себя из револьвера.

Основные идеи и творчество

Ги Дебор разделяет два вида спектакля: распылённый, присущий странам капиталистического Запада, и концентрированный, проявивший себя в СССР, Китае и других странах. Разница между ними заключается в способах воздействия: концентрированный спектакль государственного капитализма отличается нетерпимостью ко всякой, даже виртуальной — как в странах Запада — свободе слова, более сильным репрессивным аппаратом, однако в меньшей степени фетишизацией товарного производства. Перед смертью в своих «Комментариях к Обществу Спектакля» Ги Дебор выдвинул идею о том, что крушение СССР и становление рыночной экономики приведёт к торжеству нового вида спектакля — интегрированного, который будет совмещать в себе диктат потребления и сильный репрессивный аппарат. Последователи Ги Дебора считают, что интегрированный спектакль реализовал себя в полной мере в США после терактов 11 сентября.

Также Ги Дебор занимался критикой урбанизации и копирайта. В области распределения материальных и нематериальных благ он отстаивал идеи потлача и плагиата.

Ги Дебор создал не меньше шести авангардистских фильмов. Первый фильм, «Завывания в честь де Сада», состоял из коротких монологов, которые прерывались тишиной на фоне чёрного экрана. По замыслу автора, во время этих пауз зритель должен был отвлечься от пассивного созерцания и вспомнить о реальной жизни.

Библиография

• «Mémoires» (1958)
• «Avec Asger Jorn» (1957)
• «Contre le cinema» (1964)
• «Le Déclin et la chute de l’économie spectaculaire marchande» (1966)
• «Le Point d’explosion de l’idéologie en Chine» (1966)
• «La Société du spectacle» (1967) — «[boleslav.qserty.ru/vykl/socspec.zip Общество спектакля]» — русский перевод.
• «La Véritable Scission dans l’Internationale» (1972)
• «De l’architecture sauvage» (1974)
• «Œuvres cinématographiques complètes» (1952—1978)
• «Commentaires sur la société du spectacle», (1988) — «[boleslav.qserty.ru/vykl/comm.zip Комментарии к Обществу спектакля]» — русский перевод.
• «Panégyrique» (1989)
• «Cette mauvaise réputation…» (1993)
• За и против кинематографа: Теория, критика, сценарии / Сост., примеч. и коммент. С. Михайленко. М.: Гилея, 2015

Фильмы

• «Hurlements en faveur de Sade» (1952) — «Завывания в честь де Сада»
• «Sur le passage de quelques personnes à travers une assez courte unité de temps» (1959)
• «Critique de la séparation» (1961)­ — «Критика Разделения»
• «La Société du spectacle» (1973) — «Общество спектакля»
• «Réfutation de tous les jugements, tant élogieux qu’hostiles, qui ont été jusqu’ici portés sur le film „La Société du spectacle“» (1975) — «Опровержение всех суждений, за и против, вызванных фильмом „Общество спектакля“»
• «In girum imus nocte et consumimur igni» (1978) — «Мы кружим в ночи, и нас пожирает пламя»
• «Guy Debord, son art, son temps» (1995) — посмертный фильм Ги Дебора, подготовленный Бригиттой Корнанд

См. также

• Общество спектакля
• Капитализм
• Марксизм
• Анархизм
• Ревизионизм (в марксизме)
• Ситуационизм
• Леттризм
• Майские события во Франции 1968 года
• Общество потребления
• Антипотребительство
• Товарный фетишизм
• Государственный капитализм

Ссылки

• [debord.ru/Teksty.html Подборка текстов Ги Дебора]
• [www.evrazia.tv/content/gi-debor-koshmar-obshchestva-zrelishcha-aleksandr-dugin-finis-mundi Запись радиопередачи Finis Mundi, посвящённой Ги Дебору]
• [imperium.lenin.ru/LENIN/32/C/ М. Вербицкий — «Антикопирайт»]
• [www.livejournal.com/users/labazov/96960.html Дебор в Рунете]
• [community.livejournal.com/anarchism_ru/201279.html СИТУАЦИОНИСТСКИЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ : Анкета \ Доклад о конструировании ситуаций \ Определения]

Отрывок, характеризующий Дебор, Ги

Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).