Главная инспекция боевой подготовки
Поделись знанием:
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
Главная инспекция боевой подготовки (яп. 教育総監部 Кё:ику со:канбу) — структура императорской армии Японии, отвечавшая за боевую подготовку в сухопутных войсках. Её глава — главный инспектор боевой подготовки — контролировал всю техническую и тактическую подготовку в армии, и был подчинён непосредственно императору, а не министру армии или начальнику генерального штаба. Пост главного инспектора боевой подготовки был третьим по значимости в Императорской армии Японии. Главный инспектор боевой подготовки по должности был членом Императорской Ставки.
История
Главная инспекция боевой подготовки была создана 20 января 1898 года в качестве единой управляющей структуры для Армейской военной академии и различных специализированных военных и технических учебных заведений по всей стране. Она также имела большую власть в вопросах транспорта и снабжения. Из-за своего политического значения пост главного инспектора боевой подготовки всегда был объектом пристального внимания со стороны военных кругов, и борьба за этот пост между различными фракциями послужила одной из причин инцидента 26 февраля 1936 года. Инспекция была ликвидирована при роспуске Императорской армии после поражения Японии во Второй мировой войне.
Структура
- Департамент общих вопросов (в 1900—1908 — штабной департамент)
- 1-е бюро
- 1-й отдел (общие вопросы)
- 2-й отдел (общая подготовка)
- 3-й отдел (исследования и нормативы)
- 4-й отдел (специализированные учебные заведения)
- 2-е бюро (до 1941 года)
- 4-й отдел (с 1941 года — Отдел бронетехники)
- 5-й отдел (с 1941 года — Инспекция химических войск)
- 6-й отдел (с 1941 года — Инспекция войск связи)
- 1-е бюро
- Инспекция кавалерии (с 1941 года — Отдел бронетехники)
- Инспекция полевой артиллерии (1907—1919)
- Инспекция крепостной артиллерии (1907—1919)
- Инспекция артиллерии (с 1919 года)
- Инспекция инженерных войск
- Инспекция транспортных войск
- Инспекция химических войск (с 1941 года)
- Инспекция войск связи (с 1941 года)
- Инспекция войск ПВО (с 1945 года)
Главные инспекторы боевой подготовки
| Имя | Период нахождения в должности | ||
|---|---|---|---|
| 1 | Фельдмаршал Тэраути Масатакэ | 22 января 1898 | 25 апреля 1900 |
| 2 | Фельдмаршал Нодзу Митицура | 25 апреля 1900 | 14 января 1904 |
| 3 | Фельдмаршал Тэраути Масатакэ | 14 января 1904 | 9 мая 1905 |
| 4 | Генерал Ниси Кандзиро | 9 мая 1905 | 21 декабря 1908 |
| 5 | Генерал Осима Хисанао | 21 декабря 1908 | 6 сентября 1911 |
| 6 | Генерал Асада Нобуоки | 6 сентября 1911 | 22 апреля 1914 |
| 7 | Генерал Уэхара Юсаку | 22 апреля 1914 | 17 декабря 1915 |
| 8 | Генерал Итинохэ Хёэ | 17 декабря 1915 | 26 августа 1919 |
| 9 | Генерал Отани Кикудзо | 26 августа 1919 | 28 декабря 1920 |
| 10 | Генерал Акияма Ёсифуру | 28 декабря 1920 | 17 марта 1923 |
| 11 | Генерал Оба Дзиро | 17 марта 1923 | 2 марта 1926 |
| 12 | Генерал Кикути Синносукэ | 2 марта 1926 | 22 августа 1927 |
| 13 | Фельдмаршал барон Нобуёси Муто | 22 августа 1927 | 26 мая 1932 |
| 14 | Генерал Сэндзюро Хаяси | 26 мая 1932 | 23 января 1934 |
| 15 | Генерал Дзиндзабуро Масаки | 23 января 1934 | 16 июля 1935 |
| 16 | Генерал Дзётаро Ватанабэ | 16 июля 1935 | 26 февраля 1936 |
| 17 | Генерал Ёсикадзу Ниси | 26 февраля 1936 | 1 августа 1936 |
| 18 | Фельдмаршал Хадзимэ Сугияма | 1 августа 1936 | 9 февраля 1937 |
| 19 | Фельдмаршал Хисаити Тэраути | 9 февраля 1937 | 26 августа 1937 |
| 20 | Фельдмаршал Сюнроку Хата | 26 августа 1937 | 14 февраля 1938 |
| 21 | Генерал Рикити Андо | 14 февраля 1938 | 30 апреля 1938 |
| 22 | Генерал Тосидзо Нисио | 30 апреля 1938 | 14 октября 1940 |
| 23 | Генерал Отодзо Ямада | 14 октября 1940 | 18 июля 1944 |
| 24 | Фельдмаршал Хадзимэ Сугияма | 18 июля 1944 | 22 ноября 1944 |
| 25 | Фельдмаршал Сюнроку Хата | 23 ноября 1944 | 7 апреля 1945 |
| 26 | Генерал Кэндзи Доихара | 7 апреля 1945 | 25 августа 1945 |
| 27 | Генерал Садаму Симомура | 25 августа 1945 | 15 октября 1945 |
Напишите отзыв о статье "Главная инспекция боевой подготовки"
Отрывок, характеризующий Главная инспекция боевой подготовки
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
