Глагол

Глаго́л — самостоятельная часть речи, которая обозначает состояние или действие предмета и отвечает на вопросы что делать? что сделать?.

Глагол может быть переходным и непереходным, возвратным и невозвратным. Как правило, в предложении глаголы выступают в качестве сказуемого. Например: Русалка плыла по реке голубой, / озаряема полной луной… (М. Ю. Лермонтов); Так думал мо­лодой повеса, / летя в пыли на почтовых… (А. С. Пушкин)

Изменение формы глаголов по лицам и числам называется спряжением.

Глагол в русском языке

Глагол в русском языке выражается в формах вида, лица, рода, числа, наклонения, времени, залога.

Лексико-семантические категории глагола

В различных языках мира глагол может иметь следующие показатели:

• финитность (употребление в качестве сказуемого) — нефинитность (употребление в качестве иных членов предложения). В свою очередь, финитным глаголам в некоторых языках могут быть свойственны показатели рода, числа, лица (для согласования с подлежащим и/или дополнением);
• аспект: в русском языке — вид глагола (совершенный — несовершенный), в семитских — порода (каузатив, интенсив и др.), статика — динамика и др.;
• время;
• наклонение (изъявительное, условное, сослагательное, желательное и др.);
• залог;
• валентность: непереходный (1-валентный), переходный моно- и мультиобъектный (2- и более валентный);
• спряжение;
• переходность.

Отглагольные части речи

• Причастие
• Деепричастие
• Герундий

Многие ученые также считают герундий, причастие и деепричастие особыми глагольными формами.

• Отглагольное существительное (масдар/девербатив)

Глагольные формы

• Инфинитив
• Герундий
• Супин
• Перфект
• Имперфект
• Плюсквамперфект

См. также

• Сказуемое
• Предикатив
• Связка
• Деятельность
• Функция (программирование)
• Мнемоника#Глаголы
• Фразовый глагол
• Отложительные глаголы

Ссылки

• [www.licey.net/russian/phonetics/3_7_1 Морфологические признаки глагола]

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Глагол

Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов: