Гладкий, Юрий Никифорович
Поделись знанием:
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
| Юрий Никифорович Гладкий | |||
 | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Страна: |
СССР, Россия | ||
| Научная сфера: |
география, экономическая география, регионоведение, регионалистика, политическая география, геополитика, гуманитарная география | ||
| Место работы: |
Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена | ||
| Учёная степень: | |||
| Учёное звание: | |||
| Альма-матер: |
Ленинградский государственный педагогический институт им. А.И. Герцена, 1968 | ||
| Известен как: |
автор серии учебников по социально-экономической географии России и мира. | ||
| Награды и премии: |
| ||
Гла́дкий, Ю́рий Ники́форович (род. 6 мая 1943, Полтава) — географ, экономико-географ, политгеограф, доктор географических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии образования, заведующий кафедрой экономической географии Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Руководитель научно-педагогической школы социально-экономической географии в РГПУ им. А. И. Герцена. Сфера научных интересов - гуманитарная география, региональная экономика, социальная экология, школьная география. Автор школьных и вузовских учебников по гуманитарной географии, регионоведению, региональной политике.
Биография
Юрий Никифорович Гладкий родился 6 мая 1943 года.
В 1982—1983 гг. — работал в Афганистане (проф. Кабульского пединститута).
В 1996—1997 гг. — профессор Северо-Вашингтонского университета (США).
В 2000—2001 гг. — профессор университета Северная Айова (США).
С 1986 г. по настоящее время заведующий кафедрой экономической географии РГПУ им. Герцена.
Список научных трудов
Автор более 400 работ, в том числе более 30 книг, включая школьные и вузовские учебники.
- Природные ресурсы Африки : (По странам и континентам) / Ю. Н. Гладкий, В. С. Ягья, М. Знание 1986.
- Индустриализация и региональное развитие в Африке / Ю. Н. Гладкий ; Отв. ред. С. Б. Лавров; АН СССР, Геогр. о-во СССР, Л. Наука Ленингр. отд-ние, 1987.
- Горизонты ойкумены / Ю. Гладкий, Ал. Григорьев, В. С. Ягья, Л. Лениздат, 1990.
- Ближний Восток: история и современность. Л. Ленингр. Знание РСФСР, 1991.
- Экономическая и социальная география мира : Учеб. для 10-го кл. общеобразоват. учреждений / Ю. Н. Гладкий, С. Б. Лавров, изд. М. Просвещение,1991-2007.
- Дайте планете шанс! : Кн. для учащихся / Ю. Н. Гладкий, С. Б. Лавров, М. Просвещение, 1995.
- Политическая и экономическая дифференциация мира: Лекция по курсу «Экон. и социал. география мира».-СПб., Образование, 1995.
- Глобальная география : 11-й кл. : Учеб. для общеобразоват. учеб. заведений / С. Б. Лавров, Ю. Н. Гладкий, Дрофа, 1997, 1998, 1999.
- Основы региональной политики/ А. И. Чистобаев, Ю. Н. Гладкий, Издательство Михайлова В. А.,1998.
- Регионоведение/ А. И. Чистобаев, Ю. Н. Гладкий, Гардарики,2000.
- Социально-экономическая география России/ С. П. Семенов, Ю. Н. Гладкий, В. А. Доброскок, Гардарики, 2001.
- Методические рекомендации по использованию учебников А. П. Кузнецова «География. Население и хозяйство мира. 10 класс» и Ю. Н. Гладкого, С. Б. Лаврова «Глобальная география. 11 класс» при изучении географии на базовом и профильном уровне. Профильное обучение. Дрофа,2005.
- Россия в лабиринтах географической судьбы,Юридический центр Пресс, 2006.
- Общая экономическая и социальная география зарубежных стран/ Ю. Н. Гладкий, В. Д. Сухоруков, Академия, 2006.
- География. 10-11 классы, учебник по географии для учащихся 10-11 классов/ Ю. Н. Гладкий, В. В. Николина, Просвещение, 2009.
- География. «Конструктор» текущего контроля. 10-11 классы: пособие для учителей общеобразоват. учреждений / Д. А. Гдалин, Ю. Н. Гладкий, С. И. Махов. — М.: Просвещение, 2009.
- Экономическая и социальная география зарубежных стран/ Ю. Н. Гладкий, В. Д. Сухоруков, Академия, 2009.
- Гуманитарная география: научная экспликация / Ю. Н. Гладкий. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2010.
Источники
- Богучарсков В. Т. История географии: Учебное пособие для вузов. — Академический Проект, 2006. — 560 с.
- Краснопольский А. В. Отечественные географы. — СПб., 1993.
- [www.biblus.ru/Default.aspx?auth=1b3d376g6 Книги автора]
- [www.herzen.spb.ru/main/activity/science/1215421405/1215426721/ Научно-педагогическая школа Ю. Н. Гладкого]
- [www.raop.ru/ Сайт РАО]
|
Это заготовка статьи об учёном-географе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об учёном-экономисте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Напишите отзыв о статье "Гладкий, Юрий Никифорович"
Отрывок, характеризующий Гладкий, Юрий Никифорович
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
Категории:
- Родившиеся 6 мая
- Родившиеся в 1943 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Полтаве
- Доктора географических наук
- Члены-корреспонденты РАО
- Награждённые медалью «В память 300-летия Санкт-Петербурга»
- Награждённые медалью К. Д. Ушинского
- Учёные по алфавиту
- Экономисты по алфавиту
- Географы России
- Географы СССР
- Персоналии:Экономическая география
- Экономисты России
- Преподаватели Российского государственного педагогического университета
- Выпускники Российского государственного педагогического университета
