Глейдвью (Флорида)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Статистически обособленная местность
Глейдвью
Gladeview, Florida
Страна
США
Штат
Флорида
Округ
Координаты
Площадь
6,47 км²
Высота центра
3 м
Население
14 468 человек (2000)
Плотность
2236,17 чел./км²
Часовой пояс
FIPS
12-25987
Показать/скрыть карты

Глейдвью (англ. Gladeview) — статистически обособленная местность, расположенная в округе Майами-Дейд (штат Флорида, США) с населением в 14 468 человек по статистическим данным переписи 2000 года.





География

По данным Бюро переписи населения США статистически обособленная местность Глейдвью имеет общую площадь в 6,47 квадратных километров, водных ресурсов в черте населённого пункта не имеется.

Статистически обособленная местность Глейдвью расположена на высоте 3 м над уровнем моря.

Демография

Перепись населения
Год переписи Нас. <tr><td style="text-align:center">1980</td><td style="padding-left:8px">18 919</td><td></td><td style="padding-left:8px">
</td></tr><tr><td style="text-align:center">1990</td><td style="padding-left:8px">15 637</td><td></td><td style="padding-left:8px">-17.3%</td></tr><tr><td style="text-align:center">2000</td><td style="padding-left:8px">14 468</td><td></td><td style="padding-left:8px">-7.5%</td></tr><tr><td colspan=4 style="border-top:1px solid black; font-size:85%; text-align:left">

1980-НД Источник: [1]</td></tr>

По данным переписи населения 2000 года[2] в Глейдвью проживало 14 468 человек, 3199 семей, насчитывалось 4359 домашних хозяйств и 5107 жилых домов. Средняя плотность населения составляла около 2236,17 человек на один квадратный километр. Расовый состав населённого пункта распределился следующим образом: 17,59 % белых, 76,98 % — чёрных или афроамериканцев, 0,21 % — коренных американцев, 0,17 % — азиатов, 0,03 % — выходцев с тихоокеанских островов, 2,54 % — представителей смешанных рас, 2,48 % — других народностей. Испаноговорящие составили 21,32 % от всех жителей статистически обособленной местности.

Из 4359 домашних хозяйств в 39,5 % воспитывали детей в возрасте до 18 лет, 25,3 % представляли собой совместно проживающие супружеские пары, в 40,3 % семей женщины проживали без мужей, 26,6 % не имели семей. 21,2 % от общего числа семей на момент переписи жили самостоятельно, при этом 9,1 % составили одинокие пожилые люди в возрасте 65 лет и старше. Средний размер домашнего хозяйства составил 3,30 человек, а средний размер семьи — 3,88 человек.

Население статистически обособленной местности по возрастному диапазону по данным переписи 2000 года распределилось следующим образом: 38,0 % — жители младше 18 лет, 10,3 % — между 18 и 24 годами, 25,9 % — от 25 до 44 лет, 16,1 % — от 45 до 64 лет и 9,8 % — в возрасте 65 лет и старше. Средний возраст жителей составил 26 лет. На каждые 100 женщин в Глейдвью приходилось 86,1 мужчин, при этом на каждые сто женщин 18 лет и старше приходилось 77,5 мужчин также старше 18 лет.

Средний доход на одно домашнее хозяйство статистически обособленной местности составил 15 981 доллар США, а средний доход на одну семью — 17 625 долларов. При этом мужчины имели средний доход в 20 732 доллара США в год против 19 923 доллара среднегодового дохода у женщин. Доход на душу населения статистически обособленной местности составил 15 981 доллар в год. 48,4 % от всего числа семей в населённом пункте и 52,8 % от всей численности населения находилось на момент переписи населения за чертой бедности, при этом 65,5 % из них были моложе 18 лет и 32,7 % — в возрасте 65 лет и старше.

Напишите отзыв о статье "Глейдвью (Флорида)"

Примечания

  1. [www.census.gov/prod/www/abs/decennial/index.html CENSUS OF POPULATION AND HOUSING (1790-2000)]. U.S. Census Bureau. Проверено 17 июля 2010. [www.webcitation.org/66QN2qYK5 Архивировано из первоисточника 25 марта 2012].
  2. [factfinder.census.gov/ Сайт Бюро переписи США]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Глейдвью (Флорида)

Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»