Глиноецкий, Николай Павлович

Николай Павлович Глиноецкий
генерал-лейтенант Николай Павлович Глиноецкий
Дата рождения	25 мая 1830(1830-05-25)
Дата смерти	19 августа 1892(1892-08-19) (62 года)
Место смерти	Бахчисарай
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Генеральный штаб
Годы службы	1848—1892
Звание	генерал-лейтенант
Командовал	2-я бригада 29-й пех. дивизии; 2-я бригада 37-й пех. дивизии; 23-я пех. дивизия; 13-я пех. дивизия
Сражения/войны	Крымская война, Кавказская война
Награды и премии	Орден Святой Анны 3-й ст. (1854), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1859), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1875), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1878), Орден Святой Анны 1-й ст. (1881)

Николай Павлович Глиноецкий (1830—1892) — русский генерал, профессор Николаевской академии Генерального штаба, военный писатель.

Биография

Николай Глиноецкий родился 25 мая 1830 года и, по окончании курса в 1-м кадетском корпусе, 13 июня 1848 г. был произведён в прапорщики Лейб-гвардии Волынского полка, с которым и принял участие в 1849 г. в походе к западным границам против венгров.

В 1852 г. он блестяще окончил Императорскую военную академию, с награждением малой серебряной медалью и занесением имени на мраморную доску, и был назначен в штаб войск, находившихся в то время на Дунае. С началом Крымской войны участвовал в осаде Силистрии и за боевое отличие был награждён орденом св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, затем был штаб-офицером Южной армии.

В 1856 году Глиноецкий был назначен адъюнкт-профессором Императорской военной академии и восемь лет читал лекции по тактике, военной истории и военной статистике.

В 1860 г. подполковник Глиноецкий был командирован на Кавказ для сбора различных сведений по военной статистике и принял участие в экспедиции против шапсугов, причём за боевое отличие был награждён орденом св. Станислава 2-й степени с императорской короной и мечами. В 1864 г. он был назначен правителем дел реформирования Военной академии и в этой должности пробыл около девяти лет.

Произведённый 16 апреля 1872 года в генерал-майоры, он был назначен в 1873 году командиром 2-й бригады 29-й пехотной дивизии и затем перемещён на ту же должность в 37-ю пехотную дивизию, в 1875 г. был награждён орденом св. Владимира 3-й степени.

В 1877 году Глиноецкий занял должность начальника штаба 1-го армейского корпуса, на каковой пробыл шесть лет, состоя в то же время и членом комитета по устройству и образованию войск; за это время он был удостоен орденов св. Станислава 1-й степени (1878 г.) и св. Анны 1-й степени (1881 г.). Назначенный начальником 23-й пехотной дивизии, он был произведён 15 мая 1883 г. в генерал-лейтенанты, в 1888 г. перемещён на должность начальника 13-й пехотной дивизии.

Николай Павлович Глиноецкий умер 19 августа 1892 года на манёврах близ Бахчисарая от солнечного удара. Похоронен на Госпитальном кладбище Успенского монастыря в Бахчисарае.

Н. П. Глиноецкий посвящал много времени военной литературе и был постоянным сотрудником «Русского инвалида» и «Военного сборника», в котором он с 1859 по 1873 г. вёл отдел иностранного военного обозрения и, кроме того, печатал ряд статей по различным вопросам военного дела.

Избранная библиография

• «Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба». СПб., 1882
• [militera.lib.ru/h/0/djvu/glinoetsky_np02-1.djvu История Русского генерального штаба. В 2-х т. Том I: 1698—1825 г. — СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургскаго военнаго окр., 1883. — VIII, 427с.]
• [militera.lib.ru/h/0/djvu/glinoetsky_np02-2.djvu История Русского генерального штаба. В 2-х т. Том II: 1826—1855 гг. — СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургскаго военнаго окр., 1894. — II, 284с.]
• «Служба генерального штаба на Кавказе с 1832 по 1853 гг.» // «Военный сборник», 1888 г., №№ 7—9
• «Исторический очерк развития офицерских чинов и системы чинопроизводства в русской армии». // «Военный сборник», 1887 г., № 4
• «Военно-учёные общества и их значение». // «Военный сборник», 1869 г., № 3
• «Военная статистика и военный быт». // «Военный сборник», 1858 г., № 1
• «Некоторые сведения об обучении русских войск во второй половине прошлого века». // «Военный сборник», 1871 г., № 11
• «Очерк военных действий на берегах Днепровско-Бугского лимана осенью и зимою 1855 г.» // «Военный сборник», 1858 г., № 4

Источники

• Глиноецкий, Николай Павлович // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
• Список генералам по старшинству на 1886 год. СПб., 1886

Литература

• Глиноецкий, Николай Павлович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Ссылки

• [memento.sebastopol.ua/necropol.php?code=88 Крымский некрополь]

Отрывок, характеризующий Глиноецкий, Николай Павлович

– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.