Глобальный человейник
 |
В данной статье или разделе имеется список источников или внешних ссылок, но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок. Утверждения, не подкреплённые источниками, могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники. (19 мая 2015)
|
| Глобальный человейник | |
| Автор: | |
|---|---|
| Жанр: | |
| Язык оригинала: | |
| Оригинал издан: | |
| Издатель: |
«Эксмо», «Центрполиграф» |
| Страниц: |
448 |
| ISBN: | |
|
[www.zinoviev.ru/ru/zinoviev/zinoviev-tcheloveinik.pdf Электронная версия] | |
«Глобальный человейник» — футурологический роман, антиутопия А. А. Зиновьева (1997 г.). Острая сатира западного общества. Книга издана также на итальянском языке.
Содержание
Сюжет
В романе представлена картина жизни человека двадцать первого столетия. На Земле свершился всеобщий экспорт западнизма (термин Зиновьева), его традиции и ценности стали глобальными: планета превратилась в «однопартийный» социум под руководством Глобального Общества. На планете наблюдается чудовищное социальное расслоение, причем это расслоение происходит в планетарных масштабах. В книге рассматривается превращение общества под руководством «западоидов» в один глобальный «человейник». Роман о том, как в ближайшем будущем изменится жизнь людей, их жизненные установки, их взаимоотношения друг с другом и окружающим миром. На фоне технологического прогресса сам человек тупеет, большую часть логических операций выполняют компьютеры и роботы. На фоне вседозволенности, развращенного секса и насилия разрушается институт семьи, между родственниками отсутствует эмоциональная теплота, дети являются дорогой и бесполезной обузой. Одной из проблем человечества является перенаселенность, лишние люди. В условиях массовой безработицы лишь единицы могут выстроить карьеру, но для этого нужно быть просто посредственным исполнителем и отказаться от отстаивания и развития своих идей. Большая часть людей остается невостребованными, бездомными. Автор иллюстрирует принципы глобальной политики: ложь и эгоизм, прикрытие лозунгами демократии и спасения человечества для установления тотального контроля. Примечательно, что в обществе будущего запрещено заниматься изучением коммунизма, само понятие пытаются стереть как потенциально опасное. Главный герой, глядя на кучи тел бродяг, задается вопросом, неужели природа потратила столько миллионов лет, чтобы создать такое ненужное существо, как человек.
Особенности
В романе имена героев сокращаются до одного слога (Ал, Фил). Компьютеры в начале романа заявляются всесильными «божествами», покорившими человечество с конца XX века; в сюжете представлены, как «дублеры», — устройства искусственного интеллекта, в совершенстве осваивающие личностные и ментальные характеристики своего пользователя через суррогацию внутреннего диалога. Утверждается квазидуховное значение компьютеров в качестве «исповедальников» (личных блогов).
Напишите отзыв о статье "Глобальный человейник"
Примечания
Литература
- Сергей Добровольский [izvestia.ru/news/324454 Глобальный человейник] // Известия. — 08.05.2007.
- Луков Вл. А. [www.zpu-journal.ru/zpu/2007_3/Lukov_Vl/42.pdf Социологический роман А. А. Зиновьева] // Знание. Понимание. Умение. — М.: МосГУ, 2007. — № 3. — С. 241—243.
Отрывок, характеризующий Глобальный человейник
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.
8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
