Свенсон, Глория

Глория Свенсон
Gloria Swanson
Студийная фотография 1940-х годов
Дата рождения:	27 марта 1899(1899-03-27)
Место рождения:	Чикаго, Иллинойс, США
Дата смерти:	4 апреля 1983(1983-04-04) (84 года)
Место смерти:	Нью-Йорк, США
Гражданство:	США США
Профессия:	актриса
Карьера:	1914—1981

Глория Све́нсон (Суо́нсон; англ. Gloria Swanson, урождённая Глория Джозефина Мей Свенсон (англ. Gloria Josephine May Swanson); 27 марта 1899 — 4 апреля 1983) — американская актриса, продюсер, икона стиля своего времени и одна из самых ярких звезд эпохи немого кино. Современному зрителю наиболее известна благодаря исполнению главной роли в классическом нуаре «Бульвар Сансет».

Биография

Глория Свенсон начала карьеру в кино в 1915 году, когда ей было семнадцать лет в качестве комической актрисы на кинофирме «Кистоун», одним из владельцев и худруком которой был Мак Сеннет. Она с блеском играла в таких лентах как «Невеста из пульмановского вагона», «Её решение, или Опасная девчонка», а также вместе с Чарльзом Чаплином в фильме «Его новая работа», которого потом, в 1924 году имитировала в комедии «Управляемая мужчиной». Но её артистическая судьба связана, прежде всего, с творчеством режиссёра Сесиля де Милля, у которого она снялась в фильмах «Не меняйте мужа» (1919), «В горе и в радости» (1919), «Самцы и самки», «Зачем менять жену» (1920), «Дело Анатоля» (1921).

Став во второй половине 20-х годов одной из ведущих звёзд Голливуда, Свенсон в 1926 году основала собственную студию и снялась в фильмах «Сэди Томпсон» (1928) и «Правонарушительница» (1929), за участие в которых была дважды номинирована на «Оскар». На этой же студии Эрих фон Штрогейм снял фильм «Королева Келли» с Глорией Свенсон в главной роли.

С приходом звука актриса почти перестала сниматься в кино: после «Королевы Келли» до 1934 года снялась лишь в 6 фильмах; после семилетнего перерыва ещё раз появилась на экране в 1941 году, но это возвращение осталось незамеченным.

В 1950 году, после очередного долгого перерыва, Билли Уайлдер вернул Глорию Свенсон в кино, предложив ей в фильме «Бульвар Сансет» роль безумной звезды немого кино Нормы Десмонд,

Этой ролью, за исполнение которой она была номинирована на «Оскара» (премия досталась Джуди Холлидей за фильм «Рождённая вчера»), Глория Свенсон вернула себе репутацию замечательной киноактрисы XX века и тем обрела вторую жизнь, теперь уже в звуковом кино. Её вновь стали приглашать сниматься, она играла на сцене, вошла в обойму телевизионных актёров — и всему этому сопутствовал успех. Кроме того, она была богатой деловой женщиной, имевшей свой бизнес. Глория Свенсон организовала в Нью-Йорке в 1960—70-х годах дом моды под своим брендом.

Известно об увлечении Глории Свенсон йогой. Вместе со звёздными актёрами Рамоном Новарро, Дженнифер Джонс, Гретой Гарбо, Робертом Рейном она посещала занятия школы йоги, открытой в Голливуде в 1947 году Индрой Деви. Свою книгу «Йога для американцев» Индра посвятила именно Глории Свенсон.

В 1968 году Глория Свенсон приезжала в СССР пропагандировать вегетарианство. Последний раз Глория снялась в кино в 1974 году в небольшой роли в ленте «Аэропорт 1975» (1975).

Свенсон была убежденная республиканка, поддерживавшая президентскую кампанию Барри Голдуотера 1964 года так же, как и кандидата Уэнделла Уилки в 1940/1944 годах.

Актриса скончалась 4 апреля 1983 года в возрасте 84 лет от болезни сердца в одной из клиник Нью-Йорка. Её тело было кремировано, и после прощальной церемонии, на которой присутствовал только узкий круг родственников, погребено в епископальной церкви на Пятой авеню.

После смерти актрисы её личные вещи и мебель были распроданы на аукционах, которые длились с августа по сентябрь 1983 года в «Дойл Акцион Хаус»

Фильмография

• 1915 — Его новая работа — стенографистка
• 1919 — И в радости, и в горе — Сильвия Норкросс
• 1929 — Королева Келли — Партиция Келли
• Голливуд (телесериал)

Ссылки

• [wfpp.cdrs.columbia.edu/pioneer/ccp-gloria-swanson/ Глория Свенсон на сайте Women Film Pioneers Project  (англ.)]

Отрывок, характеризующий Свенсон, Глория

– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.