Глоссатор
Глоссаторы (от др.-греч. glossa, устаревшее или редкое слово) — юристы (доктора права или студенты), занимавшиеся римским правом в средневековой Европе в рамках традиции, развитой в Болонском университете. Школа права глоссаторов была распространена в Италии, Франции и Германии в XI—XIII веках.
Результаты работ всей школы глоссаторов были соединены в одно целое Аккурсием, написавшим, под заглавием «Glossa ordinaria», общий комментарий к юстиниановым сборникам.
Глоссаторами именовались прежде всего профессора римского права в Болонском университете и их ученики, занимавшиеся изучением этого права в течение XII и XIII вв., названные так по преобладающей форме своих трудов, глоссе. Сочинения глоссаторов, как и их преподавание, имели различный вид. Кроме выяснения смысла отдельных слов и выражений (глосса в прямом значении), они иногда выясняли отдельные места путём примеров, извлекали общие положения из объяснений и т. д. Все эти виды объяснений послужили основанием к отдельным сборникам, большое количество которых и составляет плод работы глоссаторов.
В истории науки римского права глоссаторы имеют важное значение, им принадлежит заслуга первоначального ознакомления Европы с римским правом в его полном и чистом виде. Одним из первых глоссаторов был Ирнерий, начавший изучение кодекса Юстиниана Corpus iuris civilis, в том числе впервые — его основной части, Пандекты (Дигесты), сборника мнений и решений римских юристов в 50-ти томах. Эта работа, вместе с изучением других памятников Юстинианова права была продолжена и развита другими глоссаторами.
Глоссаторы приводили всю массу юстиниановых источников в такой вид, какой представлялся, по воззрениям того времени, наиболее удобным для изучения. Они установили однообразное чтение текста источников (так наз. lectio vulgata), и занимались систематизацией их содержания. Эта работа не теряла своей ценности в течение очень долгого времени, научный аппарат части курсов по истории права в конце XIX века прослеживал своё происхождение от Аккурсия (см. История Болонского университета);
Глоссаторы были схоластиками и соединяли в себе все недостатки этого направления. Смотря на Corpus juris так же, как богословы смотрели на Библию, а философы — на труды Аристотеля, глоссаторы считали его высшей юридической мудростью, ratio scripta, и заботились лишь о раскрытии его содержания путём средневековой диалектики, без учета исторического контекста. Отсутствие внимания к лингвистическим и социально-историческим изменениям отражалось на их трудах, проявляясь в смешении римских и современных им явлений и понятий, и приведению первых ко вторым. Будучи чистыми теоретиками и изучая римское право ради него самого, независимо от практических целей, они были, как правило, лишены практического опыта юриспруденции. Тем не менее влияние глоссаторов как на последующее изучение римского права, так и на практику было велико и не ограничивалось накоплением и систематизацией источников. Мнения глоссаторов получили позднее преобладание над самыми источниками: ученые юристы, вместо подлинных источников, стали изучать глоссу, а суд не признавал прямых ссылок на источники. «Не думаешь ли ты, что глосса не знала текста так же, как и ты, или что она не так же хорошо понимала его, как и ты?» — отвечали адвокаты противной стороны и судья в случае такой ссылки. Состав глоссы определил и размеры принятия римского права в Германии; принято было только то, что из Corpus juris было глоссировано, так как суды держались правила: quod non agnoscit glossa, non agnoscit curia («что не признает глосса, не признает и суд»[1]).
Напишите отзыв о статье "Глоссатор"
Примечания
- ↑ Покровский И.А. [civil.consultant.ru/elib/books/25/page_33.html История римского права]. Проверено 31 декабря 2010. [www.webcitation.org/671fdyVrq Архивировано из первоисточника 19 апреля 2012].
См. также
Ссылки
- Нечаев В. М. Глоссаторы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_law/413/Глоссаторы Глоссаторы] — статья в Энциклопедии юриста
- [www.allpravo.ru/library/doc2527p/instrum3503/item3575.html Болонский университет и глоссаторы]
- [www.pravo.vuzlib.net/book_z1016_page_33.html Глоссаторы] — «История европейского права». Э.Аннерс
- Полдников Д. Ю. [www.academpress.net/books/detail/2213/ Договорные теории глоссаторов.] М.: Академия 352стр. 2008 ISBN 9785874442842
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Глоссатор
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.