Глубокое (озеро, Московская область)
| озеро Глубокое | |
| 55°45′11″ с. ш. 36°30′18″ в. д. / 55.75306° с. ш. 36.50500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.75306&mlon=36.50500&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 55°45′11″ с. ш. 36°30′18″ в. д. / 55.75306° с. ш. 36.50500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.75306&mlon=36.50500&zoom=9 (O)] (Я) | |
 | |
| Страна |  Россия |
| Регион | Московская область |
| Район | Рузский район |
| Длина | 0,79 км |
| Ширина | 1,06 км |
| Площадь | 0,59 км² |
| Длина береговой линии | 3,482 км |
| Наибольшая глубина | 32 м |
| Средняя глубина | 9,3 м |
| Площадь водосбора | 25,9 км² |
| Вытекающая река | Малая Истра |
Глубо́кое (до XVIII века — Монастырское) — озеро в Рузском районе Московской области.
Гидрография
Озеро Глубокое находится среди глухих, заболоченных лесов Рузского района. Его площадь составляет около 59 га, а глубина достигает 32 метров.[1] Вода чистая. До 1970-х вода в озере имела желтоватый цвет, однако после строительства системы водосборных каналов, расположенных вокруг озера, вода стала прозрачной, но уровень воды в озере при этом понизился. На дне озера обнаружены голубые глины и валуны, которые свидетельствуют о его ледниковом происхождении. Характерная особенность озера — заболоченные берега. Из озера вытекает река Малая Истра. Температура в придонных слоях воды весьма постоянна в течение года и составляет 4—6 °C.
На озере размещается гидробиологическая станция Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН.
Биология
В Глубоком обитают следующие виды рыб: щука, окунь, ёрш, лещ, плотва, линь, уклейка, золотой карась, верховка, вьюн, ротан, налим. Помимо этого в озере обитает 52 вида микроскопических рачков и как минимум 1 вид крупных раков, найденных на глубине до 4 метров.
Прибрежная растительность состоит из тростника и хвоща.
Биостанция
Биостанция на берегу озера основана в 1891 году, днём рождения считается 1 августа. Самое старое здание станции построено в 1905 году. Во время Великой Отечественной войны всё ценное оборудование было спрятано по окрестным лесам, однако постройки использовались немецкими войсками в качестве госпиталя.
В октябре-ноябре 1941 года вблизи озера также базировался Рузский партизанский отряд, база которого была разгромлена 20 ноября 1941 года частями 87-й немецкой пехотной дивизии, а комиссар отряда старший лейтенант НКВД С. И. Солнцев зверски убит немецкими солдатами (посмертно присвоено звание Героя Советского Союза).
См. также
Напишите отзыв о статье "Глубокое (озеро, Московская область)"
Примечания
- ↑ Прокофьев И. Ю. С рюкзаком по Подмосковью. — М., 1969. — С. 9. — 73 с. — 30 000 экз.
Литература
- Озеро Глубокое // Водоёмы Подмосковья: Справочник Московского общества «Рыболов-спортсмен» / Редактор-составитель И. Чухрай. — М.: Советская Россия, 1969. — С. 150—151. — 224 с. — 50 000 экз.
- Путеводитель «Мир вокруг нас» Подмосковье, издательский дом «Симон-пресс», 2003, 312 стр., ISBN 5-902044-03-0
Ссылки
- [www.mosreg.ru/userdata/1250059679.pdf Коровчинский Н. М. «Озеро Глубокое в истории и современности». Звенигородские ведомости, № 32 от 8 августа 2009 года]
- [gorbovo.narod.ru/ozero.html Сайт деревни Ново-Горбово. Озеро Глубокое]
- [www.sevin.ru/menues1/index_rus.html?../stations/smirnov_lab.html Институт проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН. Гидробиологическая станция «Глубокое озеро»]
- [textual.ru/gvr/index.php?card=178506 Государственный водный реестр: озеро Глубокое]. // textual.ru. Проверено 25 января 2012. [www.webcitation.org/65qCk2Qs1 Архивировано из первоисточника 1 марта 2012].
Отрывок, характеризующий Глубокое (озеро, Московская область)
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
