Глухой ретрофлексный латеральный спирант

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Звук  ()</td></tr>
Обозначение в HTML

&#42894;

</td></tr>
Другие обозначения

ɭ̊˔

</td></tr>
образец звука </td></tr>

</table>

Глухой ретрофлексный латеральный спирант — согласный звук, присутствующий в некоторых языках мира. Общепризнанного символа в алфавите МФА на данный момент не существует, однако в специализированной литературе диакритический знак ремешок, используемый для глухих латеральных фрикативных согласных, в сочетании с ретрофлексным крюком, характерных для ретрофлексивных согласных, образуют данный символ — <ɬ̢> ().

Сейчас, когда программное обеспечение по редактированию шрифтов стало более доступным, хорошо продуманные символы для этого, а также других латеральных фрикативных согласных могут быть представлены:

Также, SIL International добавили данные символы в область Юникода для частного использования в шрифты Charis и Doulos, с адресом U+F266 () для ретрофлексивных согласных. В 2008 году «Консорциум Юникода» принял этот символ как U+A78E ꞎ​ (англ. latin small letter l with retroflex hook and belt) (HTML: &#42894;), который включён в Юникод версии 6.0.



Распространённость

Язык Слово МФА Значение Примечания
Тода ? [pʏːꞎ][1] лето

Напишите отзыв о статье "Глухой ретрофлексный латеральный спирант"

Примечания

  1. [archive.phonetics.ucla.edu/Language/TCX/TCX.html Toda]. The UCLA Phonetics Lab Archive. UCLA Department of Linguistics (2007). Проверено 28 сентября 2009. [www.webcitation.org/66b51NxBz Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012]. —See #20 in the [archive.phonetics.ucla.edu/Language/TCX/tcx_word-list_1992_01.html word list] and the [archive.phonetics.ucla.edu/Language/TCX/tcx_word-list_1992_01.tif word list] (TIF). The [archive.phonetics.ucla.edu/Language/TCX/tcx_word-list_1992_01.wav sound file] (WAV) is also available.

Отрывок, характеризующий Глухой ретрофлексный латеральный спирант

– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.