Гнездилово (Воронежская область)
| Деревня
Гнездилово
Показать/скрыть карты
|
Гнездилово — деревня в Рамонском районе Воронежской области.
Входит в состав Скляевского сельского поселения.
В 2007 году здесь было зарегистрировано 12 человек.
Содержание
География
Гнездилово расположено в центральной части Рамонского района в 23 км к западу от районного центра — поселка Рамонь. Деревня находится в восточной части Скляевского сельского поселения на правом берегу реки Дон.
В деревне имеется одна улица — Донская.
История
Деревня Гнездилова был основана в XVIII веке на территории, которая в то время принадлежала династии Веневитиновых. Иначе деревню называли Большой Гнездовкой. Из исторических документов известно, что в 1859 году здесь находилось 8 дворов, население составляло 107 жителей. В 1900 году в Гнездилово располагалось 35 дворов, население увеличилось до 278 человек.
Памятники
На территории Гнездилова расположена братская могила № 42 и стела погибшим в Великой Отечественной Войне воинам.
Население
| Численность населения |
|---|
| 2010[1] |
| 15 |
Напишите отзыв о статье "Гнездилово (Воронежская область)"
Примечания
- ↑ 1 2 [voronezhstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/voronezhstat/resources/942f10804e588b82b076b1ed5c35388a/01-10-%D0%A0_%D0%A2%D0%B5%D1%80%D1%80%3D20000000.xlsx Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность населения городских округов, муниципальных районов, городских и сельских поселений, городских и сельских населённых пунктов Воронежской области]. Проверено 29 января 2014. [www.webcitation.org/6MzMXjDAP Архивировано из первоисточника 29 января 2014].
Ссылки
- [www.gosspravka.ru/36/026/000020.html Гнездилово (деревня)]
|
Это заготовка статьи о Воронежской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Гнездилово (Воронежская область)
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
