Гней Помпей Трог
| Гней Помпей Трог |
Гней Помпей Трог (лат. Gnaeus Pompeius Trogus) — римский историк I века до нашей эры — I века нашей эры[1].
Его дед из племени воконтиев служил под командованием Гнея Помпея Великого в войне против Сертория и после этого получил римское гражданство и номен Помпей. Отец Трога служил при Цезаре в качестве секретаря и переводчика.
Известно, что Трог писал на основе трудов Аристотеля и Теофраста книги о естественной истории растений и животных, которые часто цитирует Плиний Старший. Однако его главным трудом была «Филиппова история» в 44 книгах, главной темой которой является македонский царь Филипп II, эпоха Александра Великого и диадохов. Всё сочинение охватывает эпоху от ассирийского царя Нина до своего времени. От 44 книг сохранились лишь «Prologoi», краткое содержание отдельных книг и извлечение, сделанное Юнианом Юстином. Римская история практически незатронута вплоть до того времени, когда Греция и Восток вступил в контакт с Римом. При написании «Филипповой истории» Трог использовал труды Геродота, Ктесия, Полибия, Тимея и других.
Напишите отзыв о статье "Гней Помпей Трог"
Примечания
- ↑ Большая Советская энциклопедия. Гл. ред. А. М. Прохоров, 3-е изд. Т. 26. Тихорецк — Ульяново. 1977. 624 стр., илл.; 46 л. илл. и карт. (стб. 693—694)
Литература
- Трог Помпей // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- John C. Yardley, Waldemar Heckel, Justin: Epitome of the Philippic History of Pompeius Trogus. Vol. I, Books 11-12: Alexander the Great. Oxford 1997 (siehe vor allem die dortige Einleitung).
- Otto Seel, Pompeius Trogus und das Problem der Universalgeschichte. In: Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. Bd. II 30,2. Berlin-New York 1982, S. 1363—1423.
Отрывок, характеризующий Гней Помпей Трог
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
