Эберхардт, Гоби

Гоби Эберхардт
Полное имя	Иоганн Якоб Эберхардт</br>нем. Goby Eberhardt
Дата рождения	29 марта 1852(1852-03-29)
Место рождения	Франкфурт-на-Майне
Дата смерти	13 сентября 1926(1926-09-13) (74 года)
Место смерти	Любек
Страна	Германская империя Германская империя;</br>Веймарская республика Веймарская республика
Профессии	исполнитель, педагог, композитор
Инструменты	скрипка

Гоби Эберхардт (нем. Goby Eberhardt, полное имя Иоганн Якоб Эберхардт; 29 марта 1852, Франкфурт-на-Майне — 13 сентября 1926, Любек) — немецкий скрипач, музыкальный педагог и композитор. Отец Зигфрида Эберхардта.

Начал занятия музыкой в раннем возрасте под руководством Фридриха Вильгельма Дитца (1833—1897), ученика Людвига Шпора; затем учился у Августа Вильгельми. Выступал с 12 лет, в пятнадцатилетнем возрасте был назначен концертмейстером во франкфуртской Комической опере, в 1870 г. занял пост концертмейстера в Бернском оркестре, затем вёл оркестры в Роттердаме, Берлине и Гамбурге. В 1900 г. вследствие инсульта был вынужден оставить исполнительскую карьеру и полностью сосредоточиться на преподавании и композиции, опубликовав уже в следующем году первый учебный курс.

Разработал оригинальную педагогическую методику, в которой важное место занимали упражнения для левой руки без извлечения звуков. Его также занимали проблемы психологической и физиологической естественности в работе исполнителя: уже в 1907 г. он посвятил этому вопросу книгу «Моя система упражнений для скрипки и фортепиано на психофизиологической основе» (нем. Mein System des Übens für Violine und Klavier auf psycho-physiologischer Grundlage). Этот интерес Эберхардт передал своему сыну, в соавторстве с которым вышла его последняя методическая книга «Естественный путь к высшей виртуозности» (нем. Der natürliche Weg zur höchsten Virtuosität; 1924). Кроме того, в 1926 году опубликовал книгу очерков о выдающихся музыкантах «Воспоминания об известных людях нашей эпохи» (нем. Erinnerungen an bedeutende Männer unserer Epoche ).

Ссылки

• Эберхардт, Гоби: ноты произведений на International Music Score Library Project

Отрывок, характеризующий Эберхардт, Гоби

– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.