Гогенцоллерн-Гехинген
| Гогенцоллерн-Гехинген | |||||||||
| нем. Hohenzollern-Hechingen | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
| Девиз лат. Nihil Sine Deo (рус. Ничего без Бога) | |||||||||
 Гогенцоллерн-Гехинген в 1848 | |||||||||
| Столица | Хехинген | ||||||||
| Язык(и) | немецкий | ||||||||
| Религия | католицизм | ||||||||
| Форма правления | монархия | ||||||||
| Династия | Гогенцоллерны | ||||||||
| История | |||||||||
| - 1576 | Образовано | ||||||||
| - 1623 | Княжество | ||||||||
| - 1850 | Присоединено к Пруссии | ||||||||
Гогенцоллерн-Гехинген (нем. Hohenzollern-Hechingen) — графство, с 1623 года княжество, существовавшее в 1576—1850 годах на юго-западе Германии, управлявшееся старшей линией швабской ветви династии Гогенцоллернов.
Содержание
История
Графство Гогенцоллерн-Гехинген было образовано в 1576 году в результате наследственного раздела графства Цоллерн. Когда последний цоллернский граф, Карл I (1512—1579), умер, территория графства была поделена тремя его сыновьями, старший из которых, Эйтель-Фридрих, получил Хехинген (Гехинген).
В отличие от бранденбургских Гогенцоллернов, Гогенцоллерн-Гехингены оставались католиками.
В 1623 году графы Гогенцоллерн-Гехингенские получили княжеский титул.
После упразднения Священной Римской империи в 1806 году, княжество присоединилось к Рейнскому союзу, а в 1815 году вошло в Германский союз.
Под давлением революции, охватившей германские государства в 1848—1849 годах, князь был вынужден согласиться с принятием конституции, однако беспорядки не прекратились. Чтобы не допустить переворота, Пруссия ввела свои войска в княжество. В 1849 году Фридрих-Вильгельм-Константин Гогенцоллерн-Гехингенский уступил свои владения прусскому королю Фридриху-Вильгельму IV. 12 марта 1850 года княжества Гогенцоллерн-Гехинген и Гогенцоллерн-Зигмаринген официально стали частью Пруссии, образовав единую провинцию Гогенцоллерн. В 1866 году линия прекратилась.
Правители
Графы Гогенцоллерн-Гехинген (1576—1623):
- Эйтель Фридрих IV (1576—1605)
- Иоганн Георг (1605—1623), с 1623 года — князь
Князья Гогенцоллерн-Гехинген (1623—1850):
- Эйтель Фридрих V (1623—1661)
- Филипп Кристоф Фридрих (1661—1671)
- Фридрих Вильгельм (1671—1735)
- Фридрих Людвиг (1735—1750)
- Иосиф Фридрих Вильгельм (1750—1798)
- Герман (1798—1810)
- Фридрих (1810—1838)
- Константин (1838—1850), последний мужской представитель рода, умер в 1869 году
См. также
Напишите отзыв о статье "Гогенцоллерн-Гехинген"
Ссылки
- [www.hohenzollern-home.com/ www.hohenzollern-home.com] (нем.)
- Гогенцоллерн, княжества // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гогенцоллерн-Гехинген
Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
