Бад-Годесберг

Бад-Годесберг (нем. Bad Godesberg) — город в Германии (до 1969 г.), ныне часть Бонна.

География

Бад-Годесберг расположен в южной части земли Северный Рейн — Вестфалия, на южной оконечности Кёльнской бухты и является разделителем между Средним и Нижним Рейном. Высота над уровнем моря — от 40 до 170 метров. Административно входит в округ Бонн (его юго-восточная часть), разделён на 13 районов.

Площадь города составляет 31,97 км². Численность населения равна 71 363 человека (на 2009 год). Плотность населения — 2232 чел./км².

История

Впервые письменно упомянут в 722 году как Вотансберг, культовое место племени убиев.

В 1210 году курфюрстом Кёльнским, епископом Дитрихом I фон Хенгебахом, здесь на холмах было начато строительство замка Годесберг.

В 1583 году Годесберг был взорван осаждавшими его баварскими войсками (позднее восстановлен).

В конце XVII столетия в Бад-Годесберге шла интенсивная застройка зданиями в стиле барокко. В 1790—1792 годах курфюрстом Максом Феликсом возле местного целебного источника возводятся санитарно-оздоровительные службы; Бад-Годесберг превращается в бальнеологический курорт.

В XIX веке к Бад-Годесбергу проводится железнодорожная линия, после чего город всё более интенсивно развивается, становится постоянным местом отдыха представителей среднего и высшего классов Рейнской области. В 1935 году Бад-Годесберг получает статус города. В годы Второй мировой войны он не пострадал, в том числе и от бомбардировок, и 8 марта 1945 года был без единого выстрела передан американцам. Бад-Годесберг был первым немецким крупным городом, без сопротивления капитулировавшим перед союзниками.

После создания ФРГ и превращения Бонна в её столицу в Бад-Годесберге расположились многочисленные посольства и дипломатические представительства. В 1959 году здесь прошёл съезд СДПГ, принявший Годесбергскую программу. 1 августа 1969 года Бад-Годесберг был присоединён к Бонну. Многие жители Бад-Годесберга восприняли такое решение с неудовольствием, однако в суде иск об обжаловании включения города в состав Бонна был отклонён. Тем не менее большинство его жителей себя по-прежнему называют «годесбергцами», а не «боннцами».

Бад-Годесберг был любимейшим курортом Адольфа Гитлера. С 1926 по 1945 год «фюрер» посетил его не менее 50 раз. 22 и 23 сентября 1938 года здесь Гитлер провёл переговоры с премьер-министром Великобритании Невиллом Чемберленом по судетскому вопросу.

Города-партнёры

• Сен-Клу
• Кортрейк
• Ялова
• Фраскати
• Виндзор и Мейденхед
• Штеглиц-Целендорф (часть Берлина)

Отрывок, характеризующий Бад-Годесберг

– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.