Годе, Фредерик Луи
| Фредерик Луи Годе |
Фредерик Луи Годе́ (нем. Frédéric Louis Godet; 1812—1900) — швейцарский евангелический богослов.
Биография
Фредерик Луи Годе родился 25 октября 1812 года в городе Невшатель. Получил образование в местном университете, затем продолжил обучения в университетах Бонна и Берлина[1].
Закончив обучение, Года стал учителем прусского принца Фридриха-Вильгельма (впоследствии императора Германской империи Фридрих III)[2].
Вернувшись в 1844 году на родину занял должность профессора богословия в Университете Невшателя; принял деятельное участие в основании так называемой независимой церкви (Eglise indépendante)[2].
Одно из самых известных сочинений Готе: «Histoire de la réformation et du Refuge dans le pays de Neuchâtel» (1859). Кроме того, он написал комментарии к Евангелиям от Луки и Иоанна и другие богословские сочинения[2].
Фредерик Луи Годе умер 29 октября 1900 года в родном городе.
Избранная библиография
- Histoire de la Réformation et du Refuge dans le Pays de Neuchâtel, 1859
- Commentaires sur l’Evangile de saint Jean, 2 Bände 1863/65
- Conférences apologétiques, 1869
- Commentaires sur l’Evangile de saint Luc, 2 Bände 1871
- Études bibliques, 1873/74
- Commentaires sur les épîtres aux Romains, 2 Bände 1879/80
- Commentaires sur les épîtres aux Corinthiens, 2 Bände 1886/87
- Introduction au Nouveau Testament, 1893
Напишите отзыв о статье "Годе, Фредерик Луи"
Примечания
- ↑ Godet, Frédéric Louis
- ↑ 1 2 3 Годе, Фредерик-Луи // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
Отрывок, характеризующий Годе, Фредерик Луи
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
