Голгер, Исайяс
Поделись знанием:
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
| Исайяс Голгер | |
| порт. Isaías Golgher | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
Бразилия |
| Научная сфера: | |
| Место работы: |
Исторический институт провинции Минас-Жерайс |
| Альма-матер: | |
| Известен как: | |
Исайяс Голгер (Гольгер, порт. Isaías Golgher; 1905, Кишинёв, Бессарабской губернии — 13 марта 2000, Белу-Оризонти, Бразилия) — бразильский историк-марксист и общественный деятель.
Биография
С 12 лет участвовал в революционном движении в Бессарабии. Окончил историческое отделение Сорбонны и в декабре 1924 года поселился в Бразилии. Работал научным сотрудником Исторического института провинции Минас-Жерайс. Был президентом Еврейской общины Белу-Оризонти (Uniao Israelita of Belo Horizonte) и членом Бразильской коммунистической партии[1]. В конце 1930-х годов создал антиинтегралистский комитет для противостояния фашистской идеологии «Бразильского интегралистского действия» (Ação Brasileira Integralista)[2].
Автор монографий по экономическому укладу шумерской цивилизации, истории марксистской мысли и ленинизма, современной еврейской истории, работорговле в Южной Америке, биографии Альберта Эйнштейна и других, в том числе:
- «A evolução histórica do povo judeu: Síntese dos movimentos populares judaicos na antiguidade» (Историческая эволюция еврейской мысли; Белу-Оризонти, 1951),
- «La structure économique et sociale de Sumer présargonique» (Экономическая и общественная структура шумерской цивилизации; Париж, 1959),
- «O Negro e a Mineração em Minas Gerais» (Белу-Оризонти, 1965),
- «Leninismo: uma análise marxista» (metamorfose: época de Lénin [1894-1924]; Ленинизм: марксистский анализ, эпоха Ленина; Рио-де-Жанейро: Editôra SAGA, 1967),
- «Guerra dos Emboabas: a primeira guerra civil nas Américas» (Белу-Оризонти: Conselho Estadual de Cultura de Minas Gerais, 1956 и 1982),
- «A tragédia do comunismo judeu: A Historia da evsektzia» (Трагедия еврейского коммунизма: история Евсекции; Белу-Оризонти: Editora Mineira Ltda Belo Horizonte, 1972),
- «Marx: mito do século XX, um estudo historico» (Маркс: миф 20-го столетия; Белу-Оризонти, 1980),
- «O Universo Físico e Humano de Albert Einstein» (Человеческое и физическое пространство Альберта Эйнштейна; Белу-Оризонти: Oficina de Livros, 1991).[3]
Под редакцией Голгера было издано первое на португальском языке полное собрание произведений Карла Маркса, ряд из которых были переведены им самим.
Сыновья — бразильский микробиолог Ромен Ролан Голгер (Romain Rolland Golgher), профессор Университета Минас-Жерайс (Universidade Federal de Minas Gerais) и Маркс Голгер, адвокат.[4]
Напишите отзыв о статье "Голгер, Исайяс"
Примечания
|
Это заготовка статьи об учёном-историке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Голгер, Исайяс
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
Категории:
- Родившиеся в 1905 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кишинёве
- Родившиеся в Бессарабии
- Умершие 13 марта
- Умершие в 2000 году
- Умершие в Белу-Оризонти
- Учёные по алфавиту
- Историки по алфавиту
- Историки Бразилии
- Историки XX века
- Революционеры Молдавии
- Деятели еврейских общественных организаций
- Историки-марксисты
- Члены Бразильской коммунистической партии
- Коммунисты Бразилии
- Писатели Бразилии
- Выпускники Парижского университета
