Голембиовский, Игорь Несторович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Игорь Несторович Голембиовский
Таким его запомнила редакция «Известий»
Род деятельности:

журналист, публицист

Дата рождения:

7 сентября 1935(1935-09-07)

Место рождения:

Самтредиа, Грузинская ССР, СССР

Гражданство:

Россия Россия

Дата смерти:

2 октября 2009(2009-10-02) (74 года)

Место смерти:

Москва

И́горь Не́сторович Голембио́вский (7 сентября 1935, Самтредиа — 2 октября 2009, Москва) — советский и российский журналист, с 1991 по 1997 — главный редактор газеты «Известия».



Биография

Родился в городе Самтредиа Грузинской ССР. Окончил филологический факультет Тбилисского государственного университета (специальность — испанский язык и литература).

С 1958 по 1961 год был сотрудником тбилисской газеты «Молодой сталинец»[1].

В 19611964 годах был заведующим отделом, заведующим редакцией газеты «Молодёжь Грузии».

В 1964—1966 годах работал инструктором отдела пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ.

В 1966 году перешёл работать в газету «Известия» (орган Верховного Совета СССР, фактически второй по важности официальный печатный орган страны после «Правды») заместителем редактора отдела писем, затем (19811983 годы) был специальным корреспондентом в Мексике, с 1983 по 1986 годы — ответственный секретарь редакции газеты, в 1986 стал заместителем главного редактора газеты.

23 августа 1991 года коллективом редакции был избран главным редактором. Газета объявила о своей независимости от партийных инстанций и перестала быть органом Верховного Совета СССР.

С 1993 года становится генеральным директором газетно-издательского комплекса «Известия», Президентом ОАО «Редакция газеты „Известия“». Газета активно поддерживала либеральные реформы президента Ельцина и не менее активно критиковала методы их проведения.

С началом первой чеченской войны устроил пресс-конференцию правозащитника Сергея Ковалёва, направленную против военных действий в Чечне.

В апреле 1997 года в «Известиях» была перепечатана заметка французской газеты «Монд», в которой сообщалось, что Виктор Черномырдин за годы своей работы в «Газпроме» стал обладателем акций компании на 5 млрд долларов.

В августе 1997 года после ухода из газеты Голембиовский вместе со своими коллегами Отто Лацисом, Сергеем Агафоновым, Константином Кедровым, Сергеем Дардыкиным, Еленой Ямпольской и др. при финансовой поддержке структур Бориса Березовского образовал «Новые известия». В 2003 году Голембиовский был смещён с поста главного редактора газеты председателем совета директоров издания Олегом Митволем после публикации материала о культе личности Путина[2]. После этого коллектив журналистов во главе с Голембиовским создал газету «Русский курьер», однако весной 2005 года из-за финансовых проблем её выпуск был приостановлен.

2 октября 2009 года, скончался в Москве на 75-м году жизни. Похоронен 6 октября на Троекуровском кладбище[3].

Напишите отзыв о статье "Голембиовский, Игорь Несторович"

Примечания

  1. [www.rian.ru/society/20091002/187234230.html Биографическая справка]
  2. [www.lenta.ru/news/2005/03/31/russkur1/ «Русский курьер» может возродиться после ухода Голембиовского]
  3. [vremya.ru/2009/182/51/238861.html Время новостей: N°182, 05 октября 2009]

Ссылки

  • [archive.is/20130108171424/www.izvestia.ru/person/article3133731/ Известия. Ру: Памяти Игоря Голембиовского]

Отрывок, характеризующий Голембиовский, Игорь Несторович

После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.