Голицын, Николай Сергеевич

Николай Сергеевич Голицын
Князь Николай Сергеевич Голицын
Дата рождения	16 июня 1809(1809-06-16)
Дата смерти	3 июля 1892(1892-07-03) (83 года)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Россия Россия
Род войск	инфантерия
Годы службы	1826—1880
Звание	генерал от инфантерии
Награды и премии	Орден Святой Анны 4-й ст., Орден Святого Владимира 4-й ст.
В отставке	с 1880 года

Князь Никола́й Серге́евич Голи́цын (16 (28) июня 1809 — 3 (15) июля 1892, Санкт-Петербург) — русский военный историк, генерал от инфантерии из рода Голицыных. Автор капитальных трудов, посвящённых развитию военного искусства, ряда работ по русской военной истории, истории генштабов в Западной Европе и России, о полководцах, военно-учебных заведениях.

Биография

Родился в семье князя Сергея Ивановича Голицына (1767—1831). Старший брат Александр — ейский градоначальник. Выпускник пансиона при Царскосельском лицее (1825) вступил в 1826 году в службу прапорщиком в гвардейский генеральный штаб.

Участвовал в Турецкой кампании 1828 года и подавления Польского восстания в 1831 года, где был за отличия награждён орденами Святой Анны 4 степени, Святого Владимира 4 степени и золотой шпагой с надписью «За храбрость».

В 1834 году был назначен адъюнкт-профессором стратегии и военной истории в Военной академии. В 1839 году был произведён в полковники и пожалован орденом Св. Станислава II степени с короной. В 1848 году назначен директором Императорского училища правоведения, а в следующем 1849 году вновь зачислен полковником в генеральный штаб и в 1850 году назначен членом комитетов: военно-цензурного и военно-учебного. В 1851 году произведён в генерал-майоры. В 1852 году назначен редактором газеты «Русский Инвалид». Во главе этой газеты Голицын оставался до 1855 года, когда по Высшему повелению был назначен исправлять должность генерал-квартирмейстера сред. армии.

С 1857 по 1864 годы Голицын заведовал военно-статистическими работами офицеров генерального штаба и под его редакцией было издано описание 25 губерний России. В 1861 году произведён в генерал-лейтенанты, в 1867 году назначен постоянным членом военно-учёного комитета главного штаба. В 1880 году произведён в генералы от инфантерии и уволен от службы.

Умер 3 июля 1892 года. Похоронен на Митрофаниевском кладбище Санкт-Петербурга. В «Военной энциклопедии» Сытина вклад Голицына в военное дело охарактеризован следующим образом:

Деятельность Голицына тесно связана с развитием военно-теоретического образования и военной науки в России. С 1838 году Голицын принял от барона Медема кафедру стратегии, военной истории и военной литературы, на которой и проработал в течение 10 лет. В это время на его долю выпал громадный труд по составлению соответственного курса, потребовавший необыкновенной энергии. Работа продолжалась беспрерывно по 1847 год (последний год его профессорской деятельности), после чего все написанное им было передано на хранение в академию. Однако по разным причинам к рассмотрению и печатанию рукописей не приступали и даже, казалось, совсем забыли о них, пока, наконец, в 1854 году вопрос о работе Голицына снова не был поднят; для её рассмотрения была назначена комиссия, обязанная определить: могут ли труды Голицына быть изданы с первоначальной целью и вообще принести пользу академии как пособие для курса. Вопрос этот был решён отрицательно, ибо комиссия признала, что «вследствие самой обширности труда, части его не имеют надлежащей полноты и соразмерности, а взгляд — необходимого единства и зрелой обработки». Итак, казалось, 10-летний труд не достиг своей цели. Однако настойчивость и энергия Голицына дали ему возможность довести дело до конца. В 1873 году он начал это издание на собственный счёт и подарил русской военной литературе капитальнейший труд, оконченный в 1878 году, под названием «Всеобщая военная история» (15 томов). Труд этот был переведён на немецкий язык и приобрёл общую известность, а за описание войн и походов Густава-Адольфа Голицын был избран в члены шведской академии военных наук.

Семья

Жена с января 1840 года Александра Михайловна, урождённая Григорьева (27 января 1813—16 октября 1878). В браке родились 2 дочери:

• княжна Елизавета Николаевна (4 августа 1845—4 августа 1893);
• княжна Мария Николаевна (3 мая 1851—1 июля 1856).

Труды

• Очерки истории генерального штаба в Западной Европе и России. — СПб., 1858.
• Примерная подробная программа статистических описаний губерний и областей Российской Империи. — СПб., 1858.
• О партизанских действиях в больших размерах, приведённых в правильную систему // Воен. Сб. — 1859, № 7.
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=294572 Великие полководцы истории. — СПб., 1875.] на сайте «Руниверс»
• Руководство к изучению военой истории и теории стратегии (рукопись академии).
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=60690 Всеобщая военная история древних времён. — СПб., 1872.] на сайте «Руниверс»
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=60714 Всеобщая военная история средних времён. — СПб., 1876.] на сайте «Руниверс»
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=218845 Всеобщая военная история новых времён. — СПб., 1872.] на сайте «Руниверс»
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=60788 Всеобщая военная история новейших времён. — СПб., 1872—1878.] на сайте «Руниверс»
• [runivers.ru/lib/detail.php?ID=294279 Русская военная история. — СПб.: Типография товарищества «Общественная польза», 1877.] на сайте «Руниверс»

Кроме того, под редакцией Голицына были изданы: Фр.-ф-Смитт. Суворов и падение Польши, пер. с нем. Ф. Ф. Крузе и И. И. Ореуса (СПб., 1866—1867) и посмерт. сочинение М. И. Иванина. О воен. искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеаз. народов при Чингис-хане и Тамерлане (СПб., 1875).

Источники

• Голицыны // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>

Отрывок, характеризующий Голицын, Николай Сергеевич

– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.