Головкин, Василий Степанович

Василий Степанович Головкин
Дата рождения	21 января 1921(1921-01-21)
Место рождения	деревня Малая Слободка, Ферзиковский район, Калужская область
Дата смерти	19 февраля 1945(1945-02-19) (24 года)
Место смерти	район города Кёнигсберг
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1940—1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Степанович Головкин (1921—1945) — лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Василий Головкин родился 21 января 1921 года в деревне Малая Слободка (ныне — Ферзиковский район Калужской области) в крестьянской семье. В 1931 году вместе с родителями переехал в Москву. Окончил среднюю школу и годичные курсы чертёжников-конструкторов, после чего работал на заводе по специальности. В 1940 году Головкин был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С июня 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Первоначально был заведующим делопроизводством штаба 106-го отдельного танкового батальона, затем стал в том же батальоне парторгом роты, а с августа 1942 года был секретарём политотдела 152-й танковой бригады. Участвовал в боях в Карелии, под Старой Руссой, Ленинградско-Новгородской операции, освобождении Прибалтики. К февралю 1945 года лейтенант Василий Головкин командовал взводом 312-го стрелкового полка 26-й стрелковой дивизии 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Отличился во время Восточно-Прусской операции.

18 февраля 1945 года противник предпринял контратаку силами около 120 человек и 3 танков при поддержке артиллерии и миномётов в районе населённого пункта Гросс Гальгенберг в 20 километрах к северо-западу от Кёнигсберга. Благодаря умелым действиям Головкина взводу удалось отразить атаку, уничтожив около 60 солдат и офицеров противника и 1 танк. В бою он лично уничтожил около 10 немецких солдат. На следующий день вражеский батальон вновь атаковал позиции взвода. Отразив атаку, он поднял свой взвод в контратаку, захватив высоту 49,0. Противник предпринял несколько контратак с целью отбить высоту, но все они были отбиты. В бою Головкин получил ранение, но поля боя не покинул, продолжая вести огонь, уничтожив около 50 солдат и офицеров противника, погибнув во время отражения одной из атак. Похоронен в посёлке Переславское Зеленоградского района Калининградской области.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года за «мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками» лейтенант Василий Головкин посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также был награждён орденом Ленина.

В честь Головкина названа улица в Переславской и рыболовный траулер.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Поленков К. А., Хромиенков Н. А. Калужане — Герои Советского Союза. Калуга, 1963.

Отрывок, характеризующий Головкин, Василий Степанович

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.