Голос России (Берлин)

Голос России — русская эмигрантская газета, выходившая в Берлине в 1919–1922 гг.

История

Издатель газеты — товарищество «Голос России».

В 1919 году имела подзаголовок «Орган независимой русской политической мысли», с 1919 по 1921: «Орган русской демократической мысли», с 1921 до закрытия в 1922 выходила без подзаголовка.Газета провозглашала себя «органом русской демократической мысли». Основное внимание было приковано к событиям в России, охваченной гражданской войной.

Редакторы газеты: Г. А. Шумахер (28 февраля 1919–27 января 1921), С. Я. Шклявер (27 января–12 марта 1921), В. П. Крымов (13 марта–4 августа 1921), С. Л. Поляков-Литовцев и Л. М. Неманов (5 августа 1921–21 февраля 1922), Н. Мартьянов (22 февраля–15 октября 1922).

Среди наиболее известных авторов, сотрудничавших в газете, были В. М. Чернов, Марина Цветаева, Андрей Белый и др.

Литература

• ЛИТЕРАТУРА РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ. 1920–1940. Вып. 3. — М.: ИМЛИ РАН, 2004.
• Трущенко Е. Ф. В. П. Крымов как редактор газеты «Голос России» // Социальные и гуманитарные науки: Зарубежная литература. РЖ. Серия 7: Литературоведение. 1995. № 4. С.19-23.
• Трущенко Е. Ф. «Голос России» // Литературная энциклопедия русского зарубежья: 1918-1940. Т. 2. Периодика и литературные центры. – М.: РОССПЭН, 2000. С.102-108.

Отрывок, характеризующий Голос России (Берлин)

Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.