Голос минувшего
Журнал «Голос минувшего» (Голосъ минувшаго) — русский журнал истории и истории литературы либерально-народнического направления.
Издавался в Москве (1913—1923). До 1919 года издавался ежемесячно, затем выходил нерегулярно (всего 65 номеров). В 1926—1928 годах издавался в Париже под названием «Голос минувшего на чужой стороне».[1]
Содержание
Тематическая направленность
Журнал «Голосъ минувшаго» — образец либеральных взглядов до- и после-революционной России. Либерализм редакции выражался в «беспартийности» публикаций, сочетавших разнообразные социальные воззрения.
По замыслу создателей — печатные материалы должны были сочетать три основных качества: научность, занимательность и доступность. Это привлекло в число читателей широкие круги русской интеллигенции.
На страницах журнала уживались статьи религиозных деятелей и атеистические публикации, а также работы авторов-идеалистов и материалистов, большевиков и меньшевиков.
Создатели журнала
Основали издание «Голосъ минувшаго» — В. И. Семевский и С. П. Мельгунов.
С 1905 года В. И. Семевский идеологически примкнул к либерально-народническому движению, печатался во множестве журналов на эту тему. В 1906 г. он создал Трудовую народно-социалистическую партию («трудовики», «энесы»).
В 1913 году Василий Иванович, наконец, сумел воплотить свою мечту о создании собственного исторического журнала. Таковым и становится ежемесячник «Голос минувшего».[2] Однако, осенью 1916 г. С. В. Семевский скоропостижно скончался и дело издания журнала продолжил его соратник Мельгунов С. П.
Мельгунов имел крайне отрицательное отношение к Октябрьской революции 1917 года и открыто призывал русскую интеллигенцию объединиться против большевизма. Эта борьба стала главной целью в жизни Мельгунова и явилась причиной его высылки из большевистской России за границу.[3]
В редакционную коллегию входили: историк, литературовед, доктор искусствоведения А. П. Дживилегов и литературовед П. Н. Сакулин.
История журнала (1913—1919)
Первый номер журнала «Голосъ минувшаго» увидел свет в январе 1913 года. Вплоть до 1919 года журнал выходил строго ежемесячно. Редакция журнала «Голосъ минувшаго» располагалась в Москве, по Гранатному переулку, дом № 2, квартира № 31[4] В том же доме проживал С. П. Мельгунов. По вторникам, с 15 до 17 часов, велся прием по делам.
Журнал печатался книгоиздательством «Задруга» — в переводе с сербского — большая дружная патриархальная семья, живущая общим домом и хозяйством. Именно такой, в духе народно-социалистической идеологии, и задумывал «Задругу» её основатель и председатель правления Сергей Мельгунов. Он создал издательство в декабре 1911 года, это было первое в стране кооперативное издательство. Издательство «Задруга» для печати журнала «Голос минувшего» пользовалось услугами «Товарищества на паях типографии Рябушинских». Склады книгоиздательства располагались по адресу: Москва, ул. Малая Никитинская, 29.
Независимое либеральное издательство было своего рода нонсенсом в атмосфере нарастающего коммунистического диктата. Как ни осторожны были действия руководителей «Задруги», постепенно, начиная с 1919 года, советская власть разрушала товарищество по идеологическим причинам — сначала была национализирована типография, затем изъята бумага и издательство лишено права распространения книг. Советская власть ликвидировала издательство окончательно в 1922 году.
История журнала (1920—1928)
В Советской России
С 1920 года журнал «Голосъ минувшаго» начал подвергаться массированному давлению со стороны советской власти. Журнал сменил несколько редакторов, выходил нерегулярно. Под прессом цензуры в 1923 году вышло три последних номера, после чего журнал был закрыт.
Противостояние с большевиками со стороны С. П. Мельгунова заключалось в реальных действиях. Кроме острых, критических публикаций, он вступил в сотрудничество с подпольными монархическими офицерскими организациями и поддержал создание Добровольческой армии. Мельгунов перенёс 23 обыска, 5 арестов, 6 месяцев подполья.
После покушения на В. И. Ленина его арестовали и допрос вёл Феликс Дзержинский.
В 1920 г. Мельгунова приговорили к смертной казни, но потом заменили 10-ю годами тюремного заключения. Освободили Сергея Петровича в 1921 году по ходатайству Академии наук и П. А. Кропоткина. Мельгунов оказался на свободе, но в 1922 году он против своей воли был выслан из Советской России без права возвращения.
В эмиграции
За границей издатели продолжили выпуск журнала: с 1924 года в Берлине в виде непериодических сборников «На чужой стороне» под редакцией Сергея Мельгунова, а с 1925 года — в Праге, уже под редакцией В. А. Мякотина. За эти два года в свет вышли 13 номеров.[5] С 1926 года редакция переносится в Париж, а журнал продолжает издаваться под названием «Голос минувшего на чужой стороне» (редакция С. Мельгунова и Т. И. Полнера).
В эмиграции журнал уделял основное внимание гражданской войне в России, описывал красный террор[6], публиковал мифические «протоколы чрезвычайки» и т. д. И вместе с тем, на страницах «Голоса минувшего на чужой стороне» кроме политических тем публиковались исторические и литературные очерки.[7] Несмотря на востребованность и актуальность издания, во Франции энтузиазм редакторов журнала быстро иссякает — в 1927—1928 годах вышло всего по одной книге. В 1929 году «Голос минувшего» умолкает окончательно.
Историческая ценность журнала
Редакторы журнала «Голос минувшего» старалась охватить 9 основных направлений:
- Статьи по вопросам русской и всеобщей истории, истории литературы, философии, искусства и археологии.
- Мемуары, записки, дневники и письма современников (включая видных народовольцев и эсеров, декабристов, крупных общественных деятелей, царских администраторов, писателей, военачальников).
- Материалы по истории и истории литературы.
- Историческая беллетристика.
- Биографии русских и иностранных деятелей.
- Критика и библиография.
- Новости русской и иностранной науки.
- Обзор русских и иностранных журналов.
- Хроника.
Архивы журнала «Голос минувшего» представляют собой подлинную историческую ценность и дают возможность получить реальную картину разнообразия политических взглядов в России начала XX века. Современный независимый исследователь и историк Юрий Дойков высоко оценивает значимость журнала: «65 томов этого издания должен прочитать каждый стремящийся постичь русскую историю».[8]
Авторы публикаций журнала
В журнале печатались сатира и эпиграммы Петра Вяземского, афоризмы Козьмы Пруткова, стихи Николая Огарева, Ивана Тургенева, статьи Александра Герцена, Николай Добролюбов. В эпистолярном разделе издания были представлены Карамзин, Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, Лесков и многие-многие другие.
В числе авторов значились:
- Петлюра Симон Васильевич, украинский военный деятель, политический лидер;[9]
- Тарле Евгений Викторович, историк, академик;
- Кони Анатолий Федорович, судья, литератор, профессор, политик;
- Кизеветтер Александр Александрович, историк, публицист, политик;
- Короленко Владимир Галактионович, писатель, публицист, академик;
- Керженцев Платон Михайлович, революционер, экономист, журналист;
- Покровский Михаил Николаевич, историк-марксист, академик;
- Фриче Владимир Максимович, литературовед, искусствовед, академик;
- Осоргин Михаил Андреевич, писатель, журналист, эссеист;
- Сватиков Сергей Григорьевич, историк, общественный деятель;[9]
- Дурылин Сергей Николаевич, педагог, поэт, богослов, литературовед;
- Богучарский-Яковлев Василий Яковлевич, писатель, журналист, издатель, историк;
- Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич, историк, академик;
- Огановский Николай Петрович, экономист-аграрник, статистик, политик
и десятки других философов, культурологов, литераторов и общественных деятелей.[10]
Переиздание 100 лет спустя
В 2001 году Институтом российской истории РАН был составлен полный каталог статей и заметок всех номеров «Голоса минувшего». В 2012 году питерское издательство «Альфарет» впервые переиздало весь архив журнала. Содержание всех номеров уместилось в 37 томах, переплетенных кожей с золотым тиснением.
«Голос минувшего». Журнал истории и истории литературы / Под ред. С. П. Мельгунова и В. И. Семевского: вып. 1-65, указатели: в 37 кн. — Репринтное издание 1913—1923 гг. — СПб.: Альфарет, 2012[11]
Интересные факты
- За 16 лет существования журнал опубликовал свыше 2500 статей, исторических романов, заметок, мемуаров, писем и др.
- Одни читатели считали журнал сенсационным, а другие — наоборот высказывались о недостатке сенсаций.
- На журнал была открыта подписка[9] — редкое явление для тех времен! Годовой абонемент обходился дешевле. Но, к примеру, учителю начальных классов, получавшему 25 руб, было не просто выкроить 10 руб. на годовую подписку, поэтому издательство предоставляло рассрочку.
- Публикации «Голос минувшего» были в эпицентре внимания общественности и часто вызывали споры и дискуссии. Так, в одном из номеров журнала были опубликованы воспоминания П. И. Лебедева о пьянстве в царской династии. В ответ на публикацию пошел целый поток ответных статей об императоре Александре III и его сыне Николае II. В результате появилась известная фраза: Что для Александра III — «выпил и не заметил», то для Николая II — «перебрал».[12]
- Один из номеров журнала был полностью посвящён знаменитым на весь мир воспоминаниям бывшего иеромонаха Илиодора (Сергея Труфанова) о Григории о Распутине, прозванным: «святым чертом». Это была самая первая публикация о Распутине.[13]
Напишите отзыв о статье "Голос минувшего"
Примечания
- ↑ Архивы Российской академии наук
- ↑ Василий Иванович Семевский. Биография. Сайт «ТрiумфаторЪ», компилятивные статьи для Википедии.
- ↑ Ф. М. Арифуллин — соискатель кафедры новейшей отечественной истории МПГУ. Статья «С. П. Мельгунов. Страницы биографии».
- ↑ Дмитрий Опарин. «Доходный дом Николая и Михаила Армянских». (воспоминания и свидетельства о доме на Гранатном переулке Москвы).
- ↑ Статья «Голос минувшего». Фундаментальная электронная библиотека
- ↑ Электронная версия книги С. П. Мельгунова «Красный террор в России»
- ↑ А. А. Ермичев, работа «Философское содержание журналов русского зарубежья» (1918—1939 гг.)
- ↑ Работа «Сергей Мельгунов. Историк большевистского террора». Автор — историк Дойков Юрий Всеволодович.
- ↑ 1 2 3 «Голосъ минувшаго» N 10, 1914 г.
- ↑ Каталог публикаций некоторых журналов «Голосъ минувшаго» 1917 г.
- ↑ Библиотека Российской империи. «Голос минувшего». Журнал истории и истории литературы / Под ред. С. П. Мельгунова и В. И. Семевского: вып. 1-65, указатели: в 37 кн. — Репринтное издание 1913—1923 гг. — СПб.: Альфарет, 2012
- ↑ «Царь-батюшка пить изволят» (материал о публикации в журнале «Голосъ минувшаго» см. в сноске N1)
- ↑ Статья «Пророческое название». Частная коллекция фактов и артефактов.
Ссылки
- [isaran.ru/?q=ru/fund&guid=C23F4746-F10E-027A-A125-153D20066126&ida=1 Архивы Российской академии наук]
- [feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le2/le2-5832.htm Статья «Голос минувшего». Фундаментальная электронная библиотека]
- [enc-dic.com/word/g/Golos-minuvshego-21897.html Статьи из коллекции энциклопедий и словарей: Литературная энциклопедия. Большая советская энциклопедия. Большой энциклопедический словарь.]
- [14-18.ru/?page_id=5189 «Голосъ минувшаго» N 10, 1914 г.]
- [little-histories.org/2014/01/14/%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5-%D0%BD%D0%B0%D0%B7%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5/%20 Статья «Пророческое название». Частная коллекция фактов и артефактов.]
- [dojkov.livejournal.com/67480.html Работа «Сергей Мельгунов. Историк большевистского террора». Автор — историк Дойков Юрий Всеволодович.]
- [www.alfaret.ru/item.php?prod=1135 Библиотека Российской империи. «Голос минувшего». Журнал истории и истории литературы / Под ред. С. П. Мельгунова и В. И. Семевского: вып. 1-65, указатели: в 37 кн. — Репринтное издание 1913—1923 гг. — СПб.: Альфарет, 2012]
- [sites.google.com/site/aznevtelen/home/byloe Каталог публикаций некоторых журналов «Голосъ минувшаго» 1917 г.]
- [reftrend.ru/210193.html Электронная версия книги С. П. Мельгунова «Красный террор в России»]
- [pish.ru/blog/articles/articles2013/2758 Ф. М. Арифуллин — соискатель кафедры новейшей отечественной истории МПГУ. Статья «С. П. Мельгунов. Страницы биографии».]
- [triumphato.narod.ru/wiki/Semevsky.html Василий Иванович Семевский. Биография. Сайт «ТрiумфаторЪ», компилятивные статьи для Википедии.]
- [bg.ru/city/dohodnyy_dom_nikolaya_i_mihaila_armyanskih-11111/ Дмитрий Опарин. «Доходный дом Николая и Михаила Армянских». (воспоминания и свидетельства о доме на Гранатном переулке Москвы) ]
- [journals.rhga.ru/articles/Ermichev.pdf А. А. Ермичев, работа «Философское содержание журналов русского зарубежья» (1918—1939 гг.)]
- [diletant.ru/blogs/40520/6462/ «Царь-батюшка пить изволят» (материал о публикации в журнале «Голосъ минувшаго» см. в сноске N1)]
Отрывок, характеризующий Голос минувшего
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.