Голубая сорока

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Голубая сорока
Научная классификация
Международное научное название

Cyanopica cyana (Pallas, 1776)

Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Вызывающие наименьшие опасения
IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/106005735 106005735 ]

Систематика
на Викивидах

Изображения
на Викискладе

Голуба́я соро́ка[1] (лат. Cyanopica cyana) — птица семейства врановых, обитающая на Иберийском (Пиренейском) полуострове и в Восточной Азии.





Описание

Голубая сорока длиной 33-37 см очень похожа телосложением на сорок, при этом ноги и клюв при рассмотрении пропорционально несколько короче.

Брюхо от серо-коричневого до бежевого цвета. Спина темнее, вплоть до коричневого цвета, коричневатая окраска переходит местами в синий цвет на крыльях. Верх головы блестяще чёрный. Белая окраска горла тянется тонкой лентой в стороны вплоть до затылка. Верхние стороны крыльев и хвост лазурного цвета. Вершина хвоста окрашена светлее до белого цвета. Синева крыльев и хвоста имеет типичную для врановых структуру, так при правильном падении света она может выглядеть блестяще лазурной, а при плохой погоде скорее тусклой.

Распространение

Голубая сорока — это зоогеографический феномен. Её область распространения разделена на две находящихся на большом расстоянии друг от друга популяции. Одна расположена на юго-западе Европы на Иберийском (Пиренейском) полуострове, другая, гораздо большая в Юго-Восточной Азии. Там она встречается в Китае, Корее, Японии, на северо-востоке Монголии, в южном Прибайкалье, Забайкалье и на юге Дальнего Востока России.

Только один из 8 подвидов — C. c. cooki — встречается в Европе. О причинах появления этого обширного изолированного участка ареала имеется несколько теорий.

С одной стороны, предполагается, что в третичное время ареал голубой сороки был непрерывным и охватывал территории от средиземноморского бассейна и Восточной Азии. Оледенение в ледниковый период привело к сокращению ареала и к разделению его на две части.

Другая точка зрения предполагает, что европейская популяция не является автохтонной (местной) и что нарядная птица была завезена в историческое время (примерно 16-м веке) португальскими мореплавателями. Но так как подвид C. c. cooki был описан уже в 1830 году и в это время уже существенно отличался от других подвидов, данная точка зрения вызывает обоснованные сомнения, так как трудно предположить, что за 300 лет произошла столь отчётливая морфологическая дифференциация.

Согласно более новым генетическим исследованиям европейская популяция отличается настолько чётко, что её необходимо выделить в самостоятельный вид — Cyanopica cooki. Однако в общепризнанные орнитологические сводки данное нововведение пока не вошло.

Согласно European Bird Census Council[2] европейская популяция в Португалии и Испании насчитывает 250 000—360 000 гнездящихся пар. Популяции стабильны.

Местообитание

Голубая сорока — это типичная птица открытых лесных ландшафтов на Иберийском полуострове, часто она встречается в открытых, вечнозелёных лесах из пробкового и других видов дуба (напр., Quercus rotundifolia, Q. pyrenaica), светлых рощах пиний, смешанных лесах дубов и пиний, а также сосновых лесах (напр., сосна алеппская).

При этом она предпочитает меньше закрытые лесистые области, а больше пастбища или плантации фруктовых культур, обширные культурные ландшафты. Поэтому особенно высокая плотность поселения птиц в Эстремадуре, в западной Андалузии и на юге Португалии.

На границе своей области распространения голубая сорока менее разборчива и заселяет также ландшафты с рощами миндального дерева и оливковыми рощами.

Расширение ограничено отсутствием подходящих жизненных пространств, но также и конкуренцией с сорокой. Оба вида почти что никогда не встречаются вместе в пределах области распространения.

В азиатской части области распространения голубая сорока гнездится также в садах и парках.

Образ жизни и питание

Голубая сорока очень общительна и гнездится большей частью в маленьких, свободных колониях по 2-8 пар. При этом гнёзда находятся преимущественно на разных деревьях. Они построены как у сороки из хвороста, укреплены землёй и выстланы изнутри мхом. В отличие от гнезда сороки они не закрыты сверху.

Кладка состоит из 6-8 желтовато-коричневых с крапинами яиц, которые высиживаются примерно 15 дней.

Поиски корма проходят также в большинстве случаев в группах, насчитывающих до 30 животных. Предпочитаемое питание — это жёлуди и семена пиний, дополненные крупными насекомыми и другими беспозвоночными, плодами и ягодами, а также падалью.

Напишите отзыв о статье "Голубая сорока"

Примечания

  1. Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 471. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
  2. [www.birdlife.org/datazone/species/BirdsInEuropeII/BiE2004Sp5735.pdf www.birdlife.org]

Литература

  • J. C. Alonso, R. Neves, R. Rufino: Cyanopica cyana in W. J. M. Hagemeijer, M. J. Blair: The EBCC Atlas of European Breeding Birds – their distribution and abundance, T & A D Poyser, London 1997, с. 674, ISBN 0-85661-091-7

Ссылки

  • [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Birds/486.html База данных «Позвоночные животные России»: голубая сорока]

Отрывок, характеризующий Голубая сорока

В продолжение всей недели, в которую она вела эту жизнь, чувство это росло с каждым днем. И счастье приобщиться или сообщиться, как, радостно играя этим словом, говорила ей Аграфена Ивановна, представлялось ей столь великим, что ей казалось, что она не доживет до этого блаженного воскресенья.
Но счастливый день наступил, и когда Наташа в это памятное для нее воскресенье, в белом кисейном платье, вернулась от причастия, она в первый раз после многих месяцев почувствовала себя спокойной и не тяготящеюся жизнью, которая предстояла ей.
Приезжавший в этот день доктор осмотрел Наташу и велел продолжать те последние порошки, которые он прописал две недели тому назад.
– Непременно продолжать – утром и вечером, – сказал он, видимо, сам добросовестно довольный своим успехом. – Только, пожалуйста, аккуратнее. Будьте покойны, графиня, – сказал шутливо доктор, в мякоть руки ловко подхватывая золотой, – скоро опять запоет и зарезвится. Очень, очень ей в пользу последнее лекарство. Она очень посвежела.
Графиня посмотрела на ногти и поплевала, с веселым лицом возвращаясь в гостиную.


В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.
Благообразный, тихий старичок служил с той кроткой торжественностью, которая так величаво, успокоительно действует на души молящихся. Царские двери затворились, медленно задернулась завеса; таинственный тихий голос произнес что то оттуда. Непонятные для нее самой слезы стояли в груди Наташи, и радостное и томительное чувство волновало ее.
«Научи меня, что мне делать, как мне исправиться навсегда, навсегда, как мне быть с моей жизнью… – думала она.
Дьякон вышел на амвон, выправил, широко отставив большой палец, длинные волосы из под стихаря и, положив на груди крест, громко и торжественно стал читать слова молитвы:
– «Миром господу помолимся».
«Миром, – все вместе, без различия сословий, без вражды, а соединенные братской любовью – будем молиться», – думала Наташа.