Голышев, Виктор Петрович

Виктор Голышев
Дата рождения:	26 апреля 1937(1937-04-26) (86 лет)
Место рождения:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Род деятельности:	переводчик
Язык произведений:	русский

Ви́ктор Петро́вич Го́лышев (род. 26 апреля 1937) — русский переводчик англо-американской литературы, «патриарх отечественной школы художественного перевода». Сын переводчицы Елены Голышевой.

Биография

Виктор Голышев родился в Москве. Учился в 110-й школе. В 1961 году окончил Московский физико-технический институт. В 1961—1966 годах работал в Институте автоматики и телемеханики АН СССР и в Московском институте стали и сплавов. В 1966 году — научный редактор в редакции физики издательства «Мир». В этом же году начал карьеру профессионального переводчика и в 1970 г. вступил в Союз писателей.

В 1991 году вёл курс западной литературы в Бостонском университете. Дружил с Иосифом Бродским, который посвятил ему знаменитое стихотворение «1972 год»; переводил его эссе.

С 1992 года преподаёт художественный перевод в Литературном институте им. Горького и руководит семинаром переводчиков с английского языка. Член общественного редсовета журнала «Иностранная литература». Имеет литературные награды, включая премию «Мастер» (2012).

Профессиональная деятельность

По собственному признанию, переводу нигде не учился. На вопрос, почему стал переводчиком, ответил так:

Отчасти случайно — призвание бывает у очень немногих людей… Во-первых, любил книжки. Как сказал один человек, это лучшее, что было в то время. Вторая причина: в школе в старших классах я был большим англоманом, а потом это пристрастие на Америку переключилось. <…> Я в коллективе работать не люблю, хочу всё делать один и один за это отвечать — частник, грубо говоря.

Сначала подрабатывал техническим переводом, потом вместе с другом за два дня перевёл рассказ Джерома Сэлинджера «Лучший день банановой рыбы». Перевод был опубликован в 1961 году в газете «Неделя». После этого стал переводить профессионально, специализируясь на английских и американских прозаиках XX века:

Мне это интереснее — по языку. Перевод ведь сам по себе содержит некоторую фальшь, ведь ты переводишь с английского на русский. Но переводить на язык, которым ты никогда не пользовался…

Ведёт семинар художественного перевода в Литинституте (с 1992 года). Президент Гильдии литературных переводчиков, член общественного редсовета журнала «Иностранная литература».

Отзывы

Работы Виктора Голышева высоко оцениваются критикой. Его причисляют к «золотой когорте» переводчиков, к которой принадлежат Михаил Лозинский, Валентин Стенич, Рита Райт-Ковалёва, Нора Галь, Николай Любимов, Соломон Апт. Отмечают, что «наше представление об американской литературе сложилось во многом благодаря замечательным переводам этого мастера». «Когда стало известно, что за перевод пятого тома „Гарри Поттера“ взялся Виктор Голышев… поклонники книги Дж. Ролинг вздохнули с облегчением». «Его переводы Джорджа Оруэлла, Трумана Капоте, Уильяма Фолкнера, Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, Чарльза Буковски считаются эталонными, хотя сам он считает, что эталонных переводов не бывает».

Коллеги-переводчики тоже уважительно отзываются о Голышеве: «…с большим удовольствием прочитал переводы Голышева из Дэшела Хэммета»; «Вот в переводах Голышева не остаётся ни одного лишнего брёвнышка, никаких отходов, всё пошло в дело, всему нашлось место».

Неполный список переводов

• Иосиф Бродский, эссе «Меньше единицы», «Шум прибоя»
• Чарльз Буковски, «Макулатура»
• Уильям Гасс, «Мальчишка Педерсенов»
• Джеймс Джонс, «Пистолет»
• Сьюзен Сонтаг, «Ожидание Годо в Сараеве», «О фотографии», «Смотрим на чужие страдания»
• Труман Капоте, «Другие голоса, другие комнаты», «Завтрак у Тиффани»
• Кен Кизи, «Над кукушкиным гнездом»
• Иэн Макьюэн, Чизил-Бич
• Владимир Набоков, «„Превращение“ Франца Кафки»
• В. С. Найпол, «Флаг над островом»
• Джордж Оруэлл, «1984»
• Роберт Пенн Уоррен, «Вся королевская рать»
• Филип Пулман, трилогия «Тёмные начала» (совм. с Владимиром Бабковым)
• Джоан Роулинг, «Гарри Поттер и Орден Феникса» (совм. с Владимиром Бабковым и Леонидом Мотылёвым)
• Уильям Стайрон, «И поджёг этот дом»
• Джером Д. Сэлинджер, «Лучший день банановой рыбы» (совм. с Э. Наппельбаумом)
• Торнтон Уайлдер, «Мост короля Людовика Святого», «Теофил Норт»
• Натаниэл Уэст, «Подруга скорбящих»
• Уильям Фолкнер, «Свет в августе», «Когда я умирала»
• Дэшил Хэммет, «Проклятие Дейнов», рассказы «Большой налёт» и «106 тысяч за голову»
• Томас Вулф, «Смерть — гордая сестра»
• Сьюзен Коллинз, «Хроники Подземья» («Грегор Надземный», «Грегор и пророчество Турса», «Грегор и проклятие теплокровных»)

Сводные издания

• Флаг над островом. Антология англо-американской прозы в переводах Виктора Голышева. СПб: Азбука-Классика, 2004

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/g/golyshev/ Виктор Голышев] в «Журнальном зале»
• [www.trworkshop.net/wiki/голышев_виктор Виктор Голышев на сайте «Город переводчиков»]
• [gallery.vavilon.ru/people/g/golyshev/ Виктор Голышев на сайте «Лица русской литературы»]
• [www.ng.ru/subject/2007-04-26/1_kogorta.html Надежда Муравьёва, «Святое ремесло „золотой когорты“»]
• [www.stengazeta.net/article.html?article=3229 Пётр Вайль, «Степень свободы»]
• [old.russ.ru/krug/20010628_kal.html Интервью Елене Калашниковой: «Паршивую книгу хорошо перевести нельзя»]
• Интервью Виктора Голышева «Раньше протащить нового автора было легче» в кн. Елены Калашниковой «По-русски с любовью. Беседы с переводчиками» М.: Новое литературное обозрение, 2008, сс. 165—169
• [magazines.russ.ru/inostran/1997/5/tribuna.html «„Ты находишься при хорошем деле…“ (Беседа Сергея Гандлевского с Виктором Голышевым)»]
• [www.svobodanews.ru/Transcript/2007/02/11/20070211220349827.html Интервью на «Радио Свобода»]
• [www.knigoboz.ru/news/news1390.html Виктор Голышев: «Перевод — это не спорт»]
• [books.timeout.ru/inner/38/ Виктор Голышев в книжном проекте журнала «Time Out»]
• [www.litera.ru/stixiya/authors/brodskij/ptica-uzhe-ne.html Иосиф Бродский, «1972 год»] — стихотворение, посвящённое Виктору Голышеву
• Видео встречи в РГГУ (май 2010 г.):
  • [www.youtube.com/watch?v=ETqLKJF1PNM 1 часть]
  • [www.youtube.com/watch?v=hPBXaGFyfxU 2 часть]
  • [www.youtube.com/watch?v=iBbxxXee8H8 3 часть]
  • [www.youtube.com/watch?v=Yqw7NaDda-o 4 часть]
• Беседа Михаила Веллера с Виктором Голышевым [www.radiorus.ru/news.html?rid=4012&date=15-12-2011&id=580640# «Устройство времени и языка» (Радио России, 2011/11/20)]
• Петр Фаворов. [www.afisha.ru/article/pundits-golyshev/ Советы старейшин. Виктор Голышев, переводчик, 74 года]. Афиша (10 февраля 2012). Проверено 31 января 2013. [www.webcitation.org/6E889XlEa Архивировано из первоисточника 2 февраля 2013].

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Голышев, Виктор Петрович

– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?