Гольдин, Юрий Александрович
Поделись знанием:
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
| Юрий Александрович Гольдин | |
| Имя при рождении: |
Юрий Александрович Гольдин |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
Юрий Александрович Гольдин (род. 15 апреля 1962 года, Ленинград) — российский кинорежиссёр, сценарист и продюсер.
Содержание
Биография
Юрий Гольдин родился в Ленинграде 15 апреля 1962 года. В 1984 году окончил Ленинградский Горный институт им. Плеханова по специальности «Технология и техника разведки месторождений полезных ископаемых». С 1984 по 1987 год работал в геологоразведочных экспедициях на Кольском полуострове, в Якутии, на Камчатке.
В 1992 году окончил режиссёрский факультет Высшего театрального училища им. Щукина.
1992—1994 год — режиссёр-постановщик телерадиокомпании «Останкино».
1994—1998 год — режиссёр-постановщик телекомпании «REN TV».
1996—1998 год — генеральный продюсер продюсерской компании «Движение точки».
1997—1998 год — генеральный директор телекомпании «Слободка».
1998—2006 год — главный режиссёр телеканала «Культура».
С 2007 года — генеральный продюсер телекомпании «Центр телевизионного искусства»[1].
В 2012 году снял цикл фильмов «Тёмное царство» по четырём пьесам Александра Островского: «Банкрот, или Свои люди — сочтемся», «Лес», «Бешеные деньги» и «Таланты и поклонники»[1].
Жена — актриса Татьяна Кузнецова.
Фильмография
- 2000 — Чёрная комната
- 2000 — Траектория бабочки
- 2001 — Дама в очках, с ружьём, в автомобиле
- 2003 — Театральный роман
- 2012 — Тёмное царство (телевизионный фильм по пьесам Островского[2]
Театральные работы
- 1991 год — «Пушкинский дом» — Высшее Театральное училище им. Щукина
- 1992 год — «Золотой человек» — Санкт-Петербургский государственный молодёжный театр
Награды и номинации
- 2009 — номинация на премию «Золотой орёл» за за лучший телефильм или мини-сериал (до 10 серий включительно) («Театральный роман»)
- 2013 — IV фестиваль «Дубль дв@» (проводится «Российской газетой») — приз зрительских симпатий[3]
Напишите отзыв о статье "Гольдин, Юрий Александрович"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.nanevskom.ru/person-5741/0/ Юрий Гольдин. Луч света в тёмном царстве психики]. «На Невском» № 10 (2012). Проверено 3 сентября 2013.
- ↑ Алёна Солнцева. [www.mn.ru/friday/20130414/343494661.html «Бешеные деньги» положили на полку]. Московские новости (14 апреля 2013). Проверено 3 сентября 2013.
- ↑ Валерий Кичин. [www.rg.ru/2013/04/13/d2b-final.html Таланты и поклонники. IV фестиваль «Дубль дв@» подвёл итоги] // Российская газета. — 15 апреля 2013. — № №6057 (81).
Ссылки
- [tvkultura.ru/video/show/brand_id/20918/episode_id/979662/video_id/988556 «Наблюдатель»: Телетеатр. Новое время. Гости: Вениамин Смехов, режиссёр, актёр, Алексей Горовацкий, режиссёр и Юрий Гольдин, режиссёр.]. Телеканал «Культура» (8 апреля 2014). Проверено 20 января 2015.
- Валерий Кичин. [d2.rg.ru/?action=movie&id=66 Приз зрительских симпатий. «Лес»]. Дубль Дв@. Проверено 3 сентября 2013.
|
Это заготовка статьи о кинорежиссёре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гольдин, Юрий Александрович
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
