Гольмак, Владимир Алексеевич

Владимир Гольмак
Общая информация
Полное имя	Владимир Алексеевич Гольмак
Родился	11 октября 1966(1966-10-11) (57 лет) Бобруйск, Белорусская ССР, СССР
Гражданство	Белоруссия
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Карьера
Клубная карьера*
1987—1991	Днепр (Могилёв)	158 (7)
1987—1993	/ REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) Днепр (Могилёв)	59 (0)
1994—1995	REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) Шинник (Бобруйск)	34 (5)
1995—1997	МПКЦ	48 (11)
1997—1999	Торпедо-МАЗ	70 (4)
Тренерская карьера
2002—2003	Локомотив (Минск)	тренер
2004	Локомотив (Минск)
2005	Коммунальник (Слоним)
2006—2007	Гомель	тренер
2006—2007	Гомель	и. о.
2007—2009	Динамо-д (Минск)
2009—2010	Динамо (Минск)	тренер
2010	Динамо (Минск)
2011	СКВИЧ
2012	Неман (Гродно)	функционер
2013	СКВИЧ
2013—2014	Нафтан	тренер
2014—2015	Гомель
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Влади́мир Алексе́евич Го́льмак (белор. Уладзімір Аляксеевіч Гольмак; род. 11 октября 1966, Бобруйск) — белорусский футболист и тренер.

Клубная карьера

Начинал карьеру в составе могилёвского «Днепра», позже играл за бобруйский «Шинник». В 1996 году вместе с мозырским МПКЦ стал чемпионом страны. Закончил карьеру в 1999 году в составе минского «Торпедо».

Тренерская карьера

С 2002 года работал помощником главного тренера минского «Локомотива» Анатолия Юревича. В 2004 году сам возглавил эту команду и помог ей одержать победу в первой лиге. С лета 2005 года работал в слонимским «Коммунальнике», а в 2006 году пополнил тренерский штаб «Гомеля». Некоторое время исполнял обязанности главного тренера гомельского клуба.

В декабре 2007 году перешёл на работу в минское «Динамо». Сначала был главным тренером дубля, а в 2009 году стал ассистентом главного тренера Сергея Гуренко. В мае 2010 года, после отставки Гуренко, стал главным тренером клуба. Вместе с «Динамо» дошёл до стадии плей-офф квалификации Лиги Европы 2010/11, но в чемпионате этого сезона минчане остались без медалей.

В декабре 2010 года перешёл из «Динамо» на место главного тренера СКВИЧа. В 2012 году работал в гродненском «Немане». В марте 2013 года вновь возглавил СКВИЧ, главным тренером которого оставался до осени 2013, когда принял предложение войти в тренерский штаб новополоцкого «Нафтана».

В мае 2014 года после отставки Алексея Меркулова был назначен главным тренером «Гомеля». Сумел вывести клуб в число первых шести команд после первого этапа чемпионата сезона 2014, но во втором этапе команда стала выступать значительно хуже и в итоге заняла шестое место.

В декабре 2014 года стало известно, что Гольмак останется главным тренером «Гомеля» в сезоне 2015.

В январе 2015 получил тренерскую лицензию категории PRO.

Достижения

Как игрок

• Чемпион Беларуси: 1996
• Серебряный призёр чемпионата Беларуси: 1992, 1995

Как тренер

• Чемпион первой лиги: 2004

Отрывок, характеризующий Гольмак, Владимир Алексеевич

Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.