Системы классификации легкового автотранспорта
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 16 октября 2009 года. |
 |
Возможно, эта статья содержит оригинальное исследование. Добавьте ссылки на источники, в противном случае она может быть выставлена на удаление.
Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. (25 января 2010) |
В разных странах мира исторически сложились и применяются в настоящее время различные системы классификации легковых автомобилей, использующие в качестве оснований классифицирования различные параметры — габаритные размеры, полезный объём пассажирского салона, массу, рабочий объём или мощность двигателя, место на потребительском рынке, и так далее.
Содержание
СССР, Россия и частично СНГ
В СССР действовала Единая отраслевая нормаль ОН 025270-66 от 1966 года, устанавливающая деление автомобилей на классы в зависимости от объёма двигателя и сухой массы, а также — соответствующую номенклатуру обозначений моделей, единую для всех автозаводов страны.
Классификация имеет следующий вид (везде рабочий объём в см³, масса в кг):
| Цифра | Класс | Группа | Рабочий объём двигателя, см³ | Сухая масса, кг | Примеры |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Особо малый | Первая | до 849 | до 649 | ЗАЗ-965, ВАЗ-1111 Ока |
| Вторая | 850…1099 | 650…799 | Москвич-400, ЗАЗ-966, ЗАЗ-1102 «Таврия» | ||
| 2 | Малый | Первая | 1 100… 1299 | 800…899 | «Москвич-402», ВАЗ-2101 |
| Вторая | 1 300…1 499 | 900…1 049 | «Москвич-408», ВАЗ-2103 | ||
| Третья | 1 500…1 799 | 1 050…1 149 | «Москвич-412», ВАЗ-2106 | ||
| 3 | Средний | Первая | 1 800…2 499 | 1 150…1 299 | ГАЗ-М-20 «Победа» |
| Вторая | 2 500…3 499 | 1 300…1 499 | ГАЗ-21 «Волга» | ||
| 4 | Большой | Первая | 3 500…4 999 | 1 500…1 899 | ЗИМ (ГАЗ-12) |
| Вторая | 5 000 и более | 1 900 и более | ГАЗ-13 «Чайка» | ||
| 5 | Высший | — | (не регламентируется) | ЗИЛ-111, ЗИЛ-114 | |
В соответствии с этой отраслевой нормалью, класс и тип автомобиля входят в его обозначение модели вида:
где:
- а — класс автомобиля (1-особо малый, 2-малый, 3-средний, 4-большой для легковых автомобилей, для * автобусов и грузовиков используется своя система обозначений);
- b — тип автомобиля (1-легковой, 2-автобус, 3-грузовой, 4-тягач, 5-самосвал, 6-цистерна, 7-фургон, 9-специальный автомобиль);
- c и d — порядковый номер модели.
В некоторых случаях могут добавляться пятая и шестая цифры для обозначения модификации, а также — ещё две-три цифры через дефис для обозначения исполнения конкретной модели.
Например:
означает:
- автомобиль производства Горьковского автозавода (ГАЗ);
- среднего класса (3);
- легковой (1);
- 9-я модификация 2-й модели;
- вариант комплектации № 51.
Не все модели советского времени соответствовали этой системе. Скажем, ГАЗ-31013 (малосерийная версия «Волги» ГАЗ-3102 с двигателем V8) по рабочему объёму (5,53 л.) попадала в большой класс, а по массе — в средний. Но большинство моделей всё же вписывались в типажи, установленные этой номенклатурой.
В настоящее время данная система продолжает использоваться в российской автомобильной промышленности, а также применяется для определения типа автомобиля с целями налогообложения. При этом, опять же, возникает проблема с автомобилями, по рабочему объёму попадающими в один класс, а по массе — в другой.
Однако, большинство автозаводов оставляют её лишь для внутреннего пользования. Например, ВАЗ-2110 и его модификации продвигались на рынке как LADA 110, и то только потому, что «десятка» уже достаточно хорошо известное название. Более новые модели, такие, как LADA Kalina и LADA Priora, уже более известны под буквенными обозначениями, а их цифровые обозначения по Нормали (соответственно ВАЗ-1118 и ВАЗ-2170 для базовых седанов) применяются преимущественно во внутризаводской документации. Кроме того, присвоение цифровых индексов моделям и модификациям происходит в последнее время практически бессистемно.
Европа
Классификация Европейской экономической комиссии
Классификация Европейской экономической комиссии ориентирована скорее на сегментацию целевого рынка, нежели описание каких-либо конкретных характеристик автомобилей; рамки между сегментами размыты и не ограничиваются такими параметрами, как габариты или масса. Факторы сегментации включают также такие параметры как цену, вид, набор опций и иные параметры[1].
С другой стороны, эти сегменты используются производителями для того, чтобы определить место автомобиля на рынке, при этом конкретные концепции автомобилей внутри одного сегмента могут обладать совершенно разными характеристиками, использовать разные технологии и набор опций в зависимости от производителя. Каждый производитель свободен в выборе средств обеспечения запросов целевой аудитории конкретного сегмента рынка. Например, Nissan Almera нового поколения, построенный на платформе Renault Logan, заявлен производителем как седан сегмента B+, и именно ему соответствует по рыночной нише (имидж, позиционирование, ценовой диапазон) — хотя по габаритным размерам и массе вплотную приближается к автомобилям сегмента C или даже С+ (но существенно уступает им по техническому уровню и уровню оснащённости).
Данные сегменты используются для мониторинга рынка Европы[2]. Жёсткое определение набора характеристик может серьёзно препятствовать эффективному анализу рынка[1].
В целом, рынок пассажирских автомобилей делится на следующие сегменты[3][1][4]:
| A: | Mini cars (микроавтомобили) |
| B: | Small cars (малые автомобили) |
| C: | Medium cars (европейский «средний класс») |
| D: | Larger cars (большие семейные автомобили) |
| E: | Executive cars («бизнес-класс») |
| F: | Luxury cars (представительские автомобили) |
| J: | Sports utility (SUV, «внедорожники») |
| M: | Multi purpose cars (минивэны и УПВ) |
| S: | Sport coupés (спорткупе) |
Более узкое определение рынка не было востребовано, поэтому осталось открытым[1]. Иногда для обозначения машин, «переходных» между сегментами, может использоваться символ «+» — B+, C+ и так далее.
Классификация EuroNCAP
Организация EuroNCAP применяет для проходящих крэш-тесты моделей собственную классификацию с целью разграничения категорий автомобилей, сравнимых между собой по актуальным для пассивной безопасности параметрам — размерам, массе и типу кузова.
- Superminis (соответствует сегменту A и B);
- Small family cars (а также седаны-супермини вроде Renault Logan);
- Large family cars;
- Executive cars (дорогие автомобили длиной более 4,8 м);
- Roadsters (двухместные открытые автомобили);
- Small off-roaders (маленькие внедорожники);
- Large off-roaders (большие внедорожники);
- Small MPVs (маленькие минивэны);
- Large MPVs (большие минивэны);
Франция
Во Франции система классификации автомобилей использовалась для налогообложения автотранспорта.
До 1998 года ключевым элементом этой системы было понятие фискальной (или налоговой) лошадиной силы — Cheval vapeur fiscal, CV, в которых измерялась условная величина мощности мотора, рассчитываемой с целью определения его налоговой категории.
Величина налоговой мощности рассчитывалась в зависимости от количества цилиндров, диаметра цилиндра и хода поршня, а также максимальных рабочих оборотов двигателя, и не имела отношения к реальной мощности мотора. Конкретная формула расчёта CV менялась в 1958 году, затем снова в 1978.
Некоторые французские производители автомобилей даже использовали налоговую мощность двигателя в качестве обозначения своих моделей. Например, Citroën 2CV имел 2 налоговые лошадиные силы, мощность мотора при этом составляла 9 л.с. Citroën Traction Avant, или Citroën 7CV, имел 7 налоговых лошадиных сил, а его двигатель развивал уже 32 л.с.
С июля 1998 года для расчёта налогов стала использоваться реальная мощность двигателя в кВт.
Испания
В Испании в качестве основания для классификации также используется условная налоговая мощность двигателя. Она рассчитываются в зависимости от рабочего объёма двигателя.
Кроме того, в настоящее время используется коэффициент пересчёта для экологически «грязных» двухтактных двигателей, делающий их использование менее выгодным с точки зрения налогов.
Северная Америка
В Северной Америке исторически сложилась система классификации автомобилей, основанная на длине колесной базы и (в последнее время) объёме полезного пространства салона (interior passenger space). Критерии классификации претерпевали серьезные изменения с течением времени.
США
В настоящее время (с 1985 года), согласно документу Title 40--Protection of Environment, Section 600.315-82 Classes of comparable automobiles, в рамках данной классификации, выделяются по полезному объёму салона[5]:
- Мини (minicompact car, до 85 кубич. футов), примерно соответствует европейским A-B
- Субкомпактный (sub-compact cars, subcompacts, 85-99,9), примерно соответствует европейскому B
- Компактный (compact cars, compacts, 100—109,9), примерно соответствует европейскому C
- Среднеразмерные автомобили (mid-size cars, intermediates, 110—119,9), примерно соответствует европейскому D
- Полноразмерные автомобили (large cars, full-size cars, standard size cars, 120 и более), примерно соответствует европейскому E-F
Отдельные категории по объёму салона существуют для автомобилей с кузовом «универсал»:
- Small station wagon (до 130 куб. футов)
- Midsize station wagon (130—160)
- Large station wagon (более 160)
По аналогии с этой классификацией, в Америке внедорожники, называемые SUV — Sport-Utility Vehicles, так же делят на:
- Compact SUV
- Mid-size SUV
- Full-size SUV
Вплоть до 1980-х годов в основе этой классификации лежал параметр длины колесной базы, цифры которой многократно пересматривались в сторону их уменьшения, так что, скажем, «компакты» 1970-х годов по современным меркам соответствуют среднеразмерным, или даже полноразмерным автомобилям.
Историческая справка
|
Возможно, эта статья содержит оригинальное исследование. Добавьте ссылки на источники, в противном случае она может быть выставлена на удаление.
Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. (26 мая 2015) |
Изначально в США сложилась уникальная ситуация, когда существовали автомобили фактически единого класса, с некоторыми вариациями в габаритах и рабочем объёме/ мощности силовых агрегатов в зависимости от ценовой категории его марки. То есть, по сути, класс автомобиля определялся маркой, под которой он выпускался, её степенью престижности и позиционированием. Точнее, почти каждая американская марка автомобилей занимала своё, определённое место в иерархии.
Скажем, «Форду», «Плимуту» или «Шевроле» по этой «табели о рангах» было положено быть несколько меньше и существенно дешевле, чем, скажем, «Меркьюри», «Крайслеру» или «Олдсмобилу», тем более — «Линкольну», «Импириэлу», «Бьюику» или «Кадиллаку». Но всё же, они все считались просто «обычными автомобилями», без разделения на размерные классы. Вместо этого часто применялось разделение по ценовым категориям (в оригинале — Fields), степени престижности и уровню оснащённости. Скажем, самые дорогие и хорошо оснащённые модели называли Fine Cars — дословно, «хорошие, высокопробные, высококачественные (и так далее) автомобили». Естественно, это было весьма расплывчатое определение, и опять же — относящееся скорее к марке, выпустившей автомобиль, от которого потребитель уже ждал соответствующего уровня оснащённости и престижа, и позиционированию, а не конкретным техническим параметрам или наличию конкретного оснащения.
Соответственно, говорили о Low Price Field, объединявшем сравнительно бюджетные модели, Medium Price Field — категории среднедорогих автомобилей, Fine Car Field — ценовой категории наиболее дорогих и престижных машин. Эта классификация не была зафиксирована ни в одном официальном документе, тем не менее широко использовалась автомобильной прессой и в рекламе тех лет.
Отголоски этого деления актуальны и сегодня, скажем, для продажи в США дорогих автомобилей японской фирме Toyota пришлось создать новый бренд Lexus, так как «Тойоты» в Америке на протяжении десятилетий занимали (и занимают сейчас) нишу практичных недорогих автомобилей, и на машину этой марки по цене «Лексуса» покупателей там просто не нашлось бы. Таким образом, принцип иерархии марок соблюдается и сейчас.
В конце 1940-х годов обычный американский автомобиль непрестижной массовой марки (Low Price Field) — Ford, Chevrolet, Plymouth — имел длину порядка 4,9 — 5,1 метра при колёсной базе 2,8 — 3,0 метра. Выпускавшиеся под более престижными и дорогими марками автомобили были крупнее — достигали в длину 5,5 метров при базе свыше 3 м.
После Второй мировой войны экономика США была на подъёме, покупательная способность населения росла, и впоследствии размеры автомобилей постоянно, с каждым рестайлингом, увеличивались. К концу 1950-х годов длина американского автомобиля начальной ценовой категории достигала уже в среднем 5,3 — 5,4 метра, дорогие же были ещё крупнее, до 5,8 м.
В начале 1950-х годов впервые появилась необходимость как-то обозначить эти «обычные» автомобили с появлением так называемых «компактных» автомобилей (Compact Cars), а в особенности — с их массовым распространением в начале 1960-х. «Обычные» автомобили тогда так и стали называть — «стандартные» (Standard Cars), или «полноразмерные» (Full-sized Cars). Сегодня EPA — агентство при федеральном правительстве США официально использует для них другой термин — «большие автомобили», Large Cars.
Сами же «компакты» появились в массовых количествах в конце 1950-х годов из-за начавшегося спада в экономике США, когда резко возрос (а фактически — впервые начался в массовых масштабах) импорт иностранных автомобилей — небольших, по местным меркам,— что заставило крупные американские автостроительные компании обратить внимание на этот сегмент рынка, ранее игнорируемый ими как «малодоходный» и занятый импортными производителями и сравнительно мелкими американскими фирмами, такими как Nash.
Как результат, в 1960-м модельном году, начавшемся осенью 1959-го календарного года, все компании детройтской «Большой Тройки» вышли на рынок со своими вновь разработанными «компактными» моделями. По размеру они существенно превосходили европейский импорт, имея длину порядка 4,5 — 4,8 м при колёсной базе 2,6-2,8 м. Таким образом на практике это были большие по современным меркам автомобили, размером с советскую «Волгу» или чуть меньше, соответствующие наиболее крупным европейским моделям вроде Ford Zephyr или Opel Kapitan. Однако для американского покупателя того времени такое уменьшение размеров оказалось слишком резким. «Компакты» воспринимались большинством как излишне маленькие, и, несмоторя на большой коммерческий успех, считались всё же несколько неполноценными автомобилями.
Поэтому в начале 1960-х годов (точная дата — 1962 модельный год и появление модели Ford Fairlane) появились и «среднеразмерные» (Intermediates, Mid-sized Cars) автомобили, промежуточные по габаритам между «полноразмерными» и «компактными». По размеру они примерно соответствовали «обычным» автомобилям конца 1940-х годов или «полноразмерным» автомобилям начала-середины 1950-х годов, то есть имели длину порядка 5 метров. «Полноразмерные» же модели начальной ценовой категории достигли к этому времени длины в 5,4 — 5,6 метра.
В середине 1970-х годов к этим размерным классам добавились «субкомпакты» (Sub-compact Cars), созданные как ответ на очередной рост импорта европейских и японских автомобилей, а также на нефтяной кризис 1973 года. Они представляли собой либо «перелицованные» европейские и японские модели будущего «гольф-класса», либо разработанные в США их аналоги. Длина «полноразмерных» автомобилей к этому времени вплотную приблизилась к цифре 5,8 — 6 метров, «среднеразмерных» — к длине «полноразмерных» начала 1960-х, то есть порядка 5,3 — 5,4 метра. «Компактами» называли уже автомобили длиной около 5 м.
Во второй половине 1970-х в условиях углубления топливного кризиса произошёл пересмотр классификации, после которого ранее считавшиеся полноразмерными автомобили были последовательно сняты с производства, их место заняли модели, которые ранее посчитали бы среднеразмерными, бывшие «компакты» заняли место «мид-сайзов», и так далее. В США принято называть это повсеместное уменьшение размеров автомобилей Downsizing или, неформально, «Великое усыхание» — The Great Shrink. В итоге именно такая классификация используется до сих пор, хотя были попытки пересмотреть устоявшиеся критерии.
Следует заметить, что классификация становилась всё более запутанной из-за неодновременного перехода на новые критерии разными производителями. Например, корпорация GM провела downsizing своих моделей на несколько лет раньше остальных американских производителей, и эти её новые полноразмерные модели несколько лет соответствовали среднеразмерным моделям конкурентов, например формально полноразмерный Chevrolet Caprice соответствовал среднеразмерному Ford LTD II, а полноразмерный Ford LTD вплоть до 1979 модельного года «донашивал» старый кузов и прямого аналога в модельных рядах подразделений GM не имел. Со временем количество таких несоответствий только накапливалось.
|
|
|
|
Начиная с конца 1970-х годов вопросами классификации автомобилей в США стало заведовать Агентство по защите окружающей среды — EPA (United States Environmental Protection Agency), хотя его классификация не использовалась всеми производителями в полном объёме.
Ситуация усугублялась наличием на рынке помимо автомобилей местного производства импортных моделей. Например, Honda Accord ещё в 1980-е годы классифицировалась EPA как «компакт», а в наше время — как «среднеразмерный» автомобиль.
Начиная с 1980-х годов на американском рынке наблюдалась тенденция к уменьшению размерности автомобилей. Так, с 1982 по 1992 год рыночная доля полноразмерных автомобилей снизилась с 15 % до 8 %, и продолжила падать в дальнейшем. Повинны в этом были как ужесточившиеся требования к экономичности и экологичности автотранспорта, вынуждавшие производителей, так и структурные изменения рынка — в частности, появление новых сегментов минивэнов и комфортабельных внедорожников — SUV, предлагавших сравнимые с полноразмерными седанами и универсалами или даже большие простор и комфорт. С середины 1990-х годов в США производилось всего лишь три модели «традиционных» полноразмерных легковых автомобилей — Ford Crown Victoria, Mercury Grand Marquis и Lincoln Town Car. К 2011 году все они были сняты с производства.
Такие автомобили, как последнее поколение Ford Taurus (бывший Ford Five Hundred), Cadillac DTS, Buick Lucerne или Chrysler 300, хотя формально (по полезному объёму салона) относятся к полноразмерным, но по сути ближе не к традиционным американским «полноразмерникам», а к европейским и японским автомобилям большого класса типа BMW 7er или Lexus LS. По наружным габаритам они значительно уступают «традиционным» полноразмерным автомобилям: имеют длину порядка 5,0 — 5,2 м против 5,4 — 5,6 м у «традиционных», ширину 1,8 — 1,9 м против 2,0 м и более у «традиционных», кроме того, имеют в основном передний привод и шестицилиндровые двигатели вместо заднего привода и восьмицилиндровых двигателей. То же касается и многих предлагаемых на рынке США импортных моделей, формально относимых к полноразмерным.
Примеры
«Стандартные» автомобили 1950-х
«Компактные» автомобили 1950-х
Полноразмерные автомобили 1960-х — 70-х
- Chevrolet Impala
- Ford Galaxie/ Ford LTD
- Chrysler New Yorker
- Plymouth Fury/ Plymouth Gran Fury
- AMC Ambassador
Среднеразмерные автомобили 1960-х — 70-х
- Chevrolet Chevelle/ Chevrolet Malibu
- Ford Fairlane
- Plymouth Fury
- Plymouth Satellite
- Dodge Coronet
- Dodge Charger
- AMC Matador
Компакты 1960-х — 70-х
Субкомпакты 1970-х
Современные полноразмерные автомобили
- Ford Taurus
- Chevrolet Impala
- Dodge Charger
- Toyota Avalon
- Nissan Maxima
- Honda Accord
- Hyundai Genesis
- Kia Cadenza
- Toyota Camry
Современные среднеразмерные автомобили
Современные компактные
Современные субкомпактные
Канада
В Канаде принята классификация, близкая к американской, но объём салона устанавливается в литрах.
| Класс | Two-seater | Subcompact car | Compact car | Mid-size car | Full-size car |
|---|---|---|---|---|---|
| Объем салона | не определено (двухместный) |
до 2830 л | 2830-3115 л | 3115-3400 л | более 3400 л |
Азия
Япония
В Японии принята очень простая классификация:
- Keijidosha (легкий класс, kei-cars): эти автомобили пользуются большим количеством льгот. В настоящее время критерии этого класса — длина не более 3,4 м, ширина не более 1,48 м, высота не более 2 м и двигатель не более 660 кубов. В наше время в этот класс попадает очень немного автомобилей из-за жесткого ограничения рабочего объёма двигателя.
- Small size vehicles, часто называемые «5 number» по числу знаков в префиксе номерного знака. Длина не более 4,7 м, ширина до 1,7 м, высота до 2 м и двигатель не более 2000 см³. Фургоны, грузовики и универсалы этого класса в Японии получаются номера с четырёхразрядным префиксом. Следует заметить, что ввиду работы японского автопрома преимущественно на экспорт эти рамки редко соблюдаются в наше время, и зачастую даже автомобили, имеющие длину до 4,7 м, не попадают в этот класс по ширине или объёму двигателя.
- Normal size vehicles, или «3 number» (а автобусы и грузовики этого класса получают номера, начинающиеся соответственно с 1 или 2 знаков), сюда относятся автомобили длиннее 4,7 м, шире 1,7 м, выше 2 м или с двигателями объёмом более 2000 см³. В прошлом многие модели выпускались в двух вариантах, для внутреннего рынка использовались «урезанные» длиной немногим менее 4,7 м и шириной несколько меньше 1,7 м, а на экспорт шли в «полноразмерных» вариантах, например Honda Legend. В наше время так поступают только поизводители фургонов и микроавтобусов.
Китай
Классификация разработана China Automotive Technology and Research Center (CATARC) — по сути ближе к японской, хотя названия классов ближе к европейской.
- Small cars, или A0-segment: длина до 4 м (приблизительно соответствует европейским A- и B).
- Category A (A-segment): автомобили с двухъобъемными кузовами длиной от 4 до 4,5 м, или с трехъобъемными двигателем до 1600 см³.
- Category B (B-segment): автомобили длиннее 4,5 м с двигателями свыше 1600 см³.
- Multi-Purpose Vehicles, или MPV: более 2х рядов сидений.
- Sport Utility vehicles, или SUVs: внедорожники.
Соотношение различных классификаций
- ↑ 1 2 3 4 ec.europa.eu/competition/mergers/cases/decisions/m1326_en.pdf
- ↑ [ec.europa.eu/competition/sectors/motor_vehicles/overview_en.html Europa — European Commission — Competition]
- ↑ ec.europa.eu/competition/mergers/cases/decisions/m1406_en.pdf
- ↑ ec.europa.eu/competition/mergers/cases/decisions/m5219_20080925_20310_en.pdf
- ↑ [www.law.cornell.edu/cfr/text/40/600.315-82 Classes of comparable automobiles]
- ↑ [ec.europa.eu/competition/mergers/cases/decisions/m1406_en.pdf Классификация Европейской Комиссии]
См. также
Напишите отзыв о статье "Системы классификации легкового автотранспорта"
Примечания
Отрывок, характеризующий Системы классификации легкового автотранспорта
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
– На другой бочок перевернуться хотят, – прошептал слуга и поднялся, чтобы переворотить лицом к стене тяжелое тело графа.
Пьер встал, чтобы помочь слуге.
В то время как графа переворачивали, одна рука его беспомощно завалилась назад, и он сделал напрасное усилие, чтобы перетащить ее. Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием. Неожиданно, при виде этой улыбки, Пьер почувствовал содрогание в груди, щипанье в носу, и слезы затуманили его зрение. Больного перевернули на бок к стене. Он вздохнул.
– Il est assoupi, [Он задремал,] – сказала Анна Михайловна, заметив приходившую на смену княжну. – Аllons. [Пойдем.]
Пьер вышел.
В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
