Гольшанский, Павел Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Павел Александрович Гольшанский
польск. Paweł Algimunt Holszański<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Епископ Виленский
15.03.1536 — 04.09.1555
Церковь: римская католическая
Предшественник: Ян Литовский
Преемник: Валериан Протасевич
Епископ Луцкий
10.09.1507 — 15.03.1536
Церковь: римская католическая
Предшественник: Альберт Радзивилл
Преемник: Ежи Хвальчевский
 
Рождение: 1490(1490)
Смерть: 4 сентября 1555(1555-09-04)
Вильно
Отец: Александр Юрьевич Гольшанский


Князь Павел Александрович Гольшанский (1490 - 04.09.1555, Вильно) — князь из рода Гольшанских.

Сын Александра Юрьевича Гольшанского, каштеляна виленского и Софьи из Хожева. Учился философии в Краковском университете (1504—1507). С 1507 католический епископ в Луцке, в 1515 дополнительно виленский архидиакон. С 1536 епископ виленский, с 1537 староста пинский. В 1512 участник церковного собора в Вильно. Владелец богатых имений в Гольшанах, Лебедеве, Дуниловичах, Волпе, Глуске и Романове. Обладал большой библиотекой, занимался различными науками.

Нетерпимо относился к сторонникам Реформации.

Напишите отзыв о статье "Гольшанский, Павел Александрович"



Литература

  • Ochmanski J. Biskupstvo wilenskie w sredniowieczu. — Poznan, 1972.
  • Нарбут А. Н. Генеалогия Белоруссии. Выпуск 1. — Москва, 1995.

Ссылки

  • [rusgenealog.ru/index.php?id=gen_table&table_id=gen_lt_19 Родословная Гольшанских]

Отрывок, характеризующий Гольшанский, Павел Александрович

– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.