Гонзага, Алоизий

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алоизий Гонзага
Luigi Gonzaga
Рождение

9 марта 1568(1568-03-09)
Кастельоне-дель-Стивере

Смерть

21 июня 1591(1591-06-21) (23 года)
Рим

Почитается

Католическая церковь

Беатифицирован

1605 год

Канонизирован

1726 год

В лике

святой

День памяти

21 июня

Подвижничество

монах

Алоизий Гонзага (итал. Luigi Gonzaga, 9 марта 1568, Кастельоне-дель-Стивере, Италия — 21 июня 1591, Рим, Италия) — святой Римско-Католической Церкви, монах из монашеского ордена иезуитов, покровитель молодёжи и студентов.





Биография

Алоизий Гонзага родился в аристократической семье, принадлежавшей к древнему княжескому роду Гонзага. Был пажом при дворе испанского короля Филиппа II в Мадриде, Испания. Большое значение на его духовную жизнь оказал святой Карл Борромео. Вопреки воле своей семьи, поступил в новициат монашеского ордена иезуитов, где он некоторое время пребывал под духовным наставничеством святого Роберта Беллармина. В 1587 году принял монашеские обеты. В 1590 году завершил богословское образование. В 1591 году умер, оказывая помощь больным во время эпидемии чумы в Риме.

Прославление

В 1605 году Алоизий Гозага был причислен к лику блаженных, в 1726 году его причислили к лику святых.

В иконографии изображается в иезуитском хабите и в белой комже с широкими рукавами.

День памяти — 21 июня.

Напишите отзыв о статье "Гонзага, Алоизий"

Литература

  • Католическая Энциклопедия, т. 1, изд. Францисканцев, М., 2002, стр. 176, ISBN 5-89208-037-4

Ссылки

  • [www.catholic.ru/modules.php?name=Encyclopedia&op=content&tid=318 Святой Алоизий Гонзага]
  • [contrreformatio.narod.ru/molalgonz.html Молитва к святому Алоизию Гонзаге]

Отрывок, характеризующий Гонзага, Алоизий



В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.