Гонка на дно
«Гонка на дно» (англ. Race to the bottom) — отмена ограничений и снижение стандартов государственного регулирования в результате межнациональной или межрегиональной конкуренции, например за инвестиции.
Согласно этой теории, снижение налогов, социальных гарантий, торговых ограничений и государственного регулирования бизнеса приводит к обострению бедности. В результате, часть населения мигрирует в страны, которые ещё сохраняют определённый уровень защиты населения, но те вынуждены также снижать защиту, просто чтобы оставаться конкурентоспособными.
История
Термин «гонка на дно» был впервые использован Луисом Брандейсом (en:Louis Brandeis), судьёй Верховного суда США в деле 1933 года, Лиггет и Ко. против Ли (288 U. S. 517, 558—559)[1]. В конце XIX века, законодательство об акционерных обществах в Европе быстро либерализировалось. Разные страны принимали всё более либеральные законы, чтобы сохранить конкурентоспособность местных предприятий. Схожие процессы происходили и в США, где отдельные штаты пытались стать более привлекательными для создания корпораций. Этот процесс часто называли «гонкой за эффективностью» (race to efficiency), а Брандейс предложил термин «гонка на дно»[1].
Проявления
Примером «гонки на дно» были планы президента Франции Николя Саркози увеличить рабочий день и рабочую неделю с целью создания более конкурентоспособной экономики.
Исследование Ниты Рудры из Питсбургского университета (США, штат Пенсильвания) показало, что в развивающихся странах, таких как Индия, Бразилия и Южная Корея, «гонка на дно» протекает иначе, чем в развитых странах. В развивающихся странах от снятия ограничений страдает прежде всего средний класс (вследствие потери своих преимуществ), а не беднейшие слои населения. Более того, существующие в этих странах системы социального обеспечения чрезвычайно разнообразны, что определяет необходимость их типологизации. Поэтому на основе исследований «гонки на дно», проведенных в странах ОЭСР, нельзя делать выводы о данном процессе в развивающихся странах[2].
Напишите отзыв о статье "Гонка на дно"
Примечания
- ↑ 1 2 Meisel Nicolas. Governance Culture and Development: A Different Perspective on Corporate Governance. — Organisation for Economic Co-operation and Development. — ISBN 92-64-01727-5.
- ↑ Globalization and the Race to the Bottom in Developing Countries: Who Really Gets Hurt? Nita Rudra (Cambrige: Cambrige University Press, 2008),314 pp.
|
Это заготовка статьи по экономике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гонка на дно
– Что простить? – спросил князь Андрей.– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
