Гонорий Кентерберийский
Гонорий Honorius | |
Архиепископ Кентерберийский | |
Епископское посвящение | 627 |
---|---|
Интронизация | неизвестно |
Конец правления | 30 сентября 653 |
Предшественник | Юст Кентерберийский |
Преемник | Деусдедит Кентерберийский |
Родился | VI век Рим |
Умер | 30 сентября 653 Кентербери, Кент, Англия |
Святость | |
Праздник | 30 сентября |
Гоно́рий Кентербери́йский (умер 30 сентября 653) — член «Григорианской миссии» с целью обращения англо-саксов в христианство 595 года, пятый архиепископ Кентерберийский. Во время своего архиепископства он впервые рукоположил в епископы англо-сакса, а также направлял миссионерскую деятельность Феликса Бургундского в восточной части Англии. В 653 году, перед своей смертью, он был последним жившим участником «Григорианской миссии».
Содержание
Биография
Прибытие в Англию
Римлянин по происхождению, Гонорий, возможно, был участником первой «Григорианской миссии» 595 года, хотя некоторые историки утверждают, что он прибыл в Англию только в 601 году[1]. Остаётся также неизвестным, было ли имя Гонорий дано ему при рождении или он выбрал его, став архиепископом[2].
Архиепископ Кентерберийский
В 627 году Гонорий был рукоположен в архиепископы Паулином Йоркским в городе Линкольн[3]. После Гонорий попросил папу Гонория I разрешить преемничество сана архиепископа. Таким образом после смерти одного из архиепископов другие архиепископы могли рукоположить его преемника в сан. Папа Гонорий I согласился и выслал в Англию паллий вместе с Паулином, к тому времени покинувшего Нортумбрию после смерти короля Эдвина в октябре 633 года[4]. После своего возвращения Паулин был принят Гонорием и рукоположен в епископы Рочестера[3]. В письме от июня 634 года папа не упоминает о смерти Эдвина. Таким образом папа либо вовсе не знает о смерти Эдвина, либо дата смерти Эдвина указана не правильно и умер он лишь в октябре 644 года[5]. Также это письмо может означать, что освящён на архиепископство Гонорий был лишь в 634 году[6], а не в 627, так как разрыв между посвящением и доставкой паллия слишком долгий. Письмо папы Гонорию приведено в описаниях Беды[7].
Гонорий организовал работу миссионеров на востоке Англии, послав Феликса Бургундского с миссией в Данвич[8] после того, как тот попросил Гонория о помощи[1]. Он рукоположил Феликса в первого епископа Нориджа[9], хотя, возможно, что сан Феликс получил ещё на континенте[8][10]. Точная дата этого события неизвестна, но скорее всего оно произошло не позже 631 года[6]. Возможно, что король Сигеберт во время своего пребывания на континенте встречался с Феликсом, что и сподвигло последнего на путешествие в Англию к Гонорию. Также Гонорий рукоположил в епископы первого англо-сакса, Ифамара Рочестерского[8], и его преемника, также англо-сакса[1].
У Гонория было несколько конфликтов с ирландско-шотландскими миссионерами во главе с Айданом Линдисфарнским[11].
Смерть и наследие
Гонорий, последний живший миссионер «Григорианской миссии» 595 года[2], умер 30 сентября 653[12] и был похоронен в церкви Святого Августина в Кентербери[4]. После он был возведён в ранг святого, его днём считается 30 сентября[9]. В 1091 году его мощи были перезахоронены в новой гробнице, и тогда же Гонселин написал его биографию[13]. Доподлинно известно, что в 1120 году его мощи всё ещё находились в церкви Святого Августина[14].
Напишите отзыв о статье "Гонорий Кентерберийский"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Hindley A Brief History of the Anglo-Saxons pp. 43-45
- ↑ 1 2 Sharpe «Naming of Bishop Ithamar» English Historical Review p. 3
- ↑ 1 2 Blair World of Bede pp. 96-97
- ↑ 1 2 Hunt «[www.oxforddnb.com/view/article/13664 Honorius (St Honorius) (d. 653)]» Oxford Dictionary of National Biography
- ↑ Kirby Earliest English Kings p. 56
- ↑ 1 2 Kirby Earliest English Kings p. 66
- ↑ Wright Companion to Bede pp. 57-58
- ↑ 1 2 3 Brooks Early History of the Church of Canterbury pp. 65-67
- ↑ 1 2 Walsh A New Dictionary of Saints p. 268
- ↑ Blair World of Bede p. 107
- ↑ Mayr-Harting Coming of Christianity p. 94
- ↑ Fryde, et al. Handbook of British Chronology p. 213
- ↑ Blair «Handlist of Anglo-Saxon Saints» Local Saints and Local Churches p. 539
- ↑ Hayward «Absent Father» Journal of Medieval History p. 217 footnote 72
Литература
- Blair, John (2002), "A Handlist of Anglo-Saxon Saints", in Thacker, Aland and Sharpe, Richard, Local Saints and Local Churches in the Early Medieval West, Oxford, UK: Oxford University Press, pp. 495–565, ISBN 0-19-820394-2
- Blair, Peter Hunter. The World of Bede. — Reprint of 1970. — Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1990. — ISBN 0-521-39819-3.
- Brooks, Nicholas. The Early History of the Church of Canterbury: Christ Church from 597 to 1066. — London: Leicester University Press, 1984. — ISBN 0-7185-0041-5.
- Fryde, E. B. Handbook of British Chronology. — Third revised. — Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1996. — ISBN 0-521-56350-X.
- Hindley Geoffrey. A Brief History of the Anglo-Saxons: The Beginnings of the English Nation. — New York: Carroll & Graf Publishers, 2006. — ISBN 978-0-78671-738-5.
- Hayward, Paul Antony (2003). «An Absent Father: Eadmer, Goscelin and the Cult of St Peter, the First Abbot of St Augustine’s Abbey, Canterbury». Journal of Medieval History 29: 201–218. DOI:10.1016/S0304-4181(03)00030-7.
- Hunt, William (2004), [www.oxforddnb.com/view/article/13664 "Honorius (St Honorius) (d. 653)"], Oxford Dictionary of National Biography (October 2005 revised ed.), Oxford University Press, doi:[dx.doi.org/10.1093%2Fref%3Aodnb%2F13664 10.1093/ref:odnb/13664], <www.oxforddnb.com/view/article/13664>. Проверено 7 ноября 2007.
- Kirby, D. P. The Earliest English Kings. — New York: Routledge, 2000. — ISBN 0-415-24211-8.
- Mayr-Harting, Henry. The Coming of Christianity to Anglo-Saxon England. — University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 1991. — ISBN 0-271-00769-9.
- Sharpe, R. (September 2002). «The Naming of Bishop Ithamar». The English Historical Review 117 (473): 889–894. DOI:10.1093/ehr/117.473.889.
- Stenton F. M. Anglo-Saxon England. — Third. — Oxford, UK: Oxford University Press, 1971. — ISBN 978-0-19-280139-5.
- Walsh Michael J. A New Dictionary of Saints: East and West. — London: Burns & Oats, 2007. — ISBN 0-8601-2438-X.
- Wright, J. Robert. A Companion to Bede: A Reader's Commentary on The Ecclesiastical History of the English People. — Grand Rapids, MI: Eerdmans, 2008. — ISBN 978-0-8028-6309-6.
Ссылки
- [www.pase.ac.uk/pdb?dosp=VIEW_RECORDS&st=OFFICE&value=13&level=1&lbl=Archbishop Entry for Honorius] at Prosopography of Anglo Saxon England project
Отрывок, характеризующий Гонорий Кентерберийский
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.