Коэлью, Гонсалу

Гонса́лу Коэ́лью (порт. Gonçalo Coelho; 1451 или 1454—1512) — первый после Педру Алвариш Кабрала исследователь бразильского побережья.

Флорентиец родом, учился в Пизе. После известия об открытии Бразилии Кабралом португальская корона поручила ему (в 1501 году) исследовать «остров Веракруш» на предмет того, насколько он простирается на запад от демаркационной линии, установленной Тордесильясским договором.

В своём плавании Коэлью сопровождал Америго Веспуччи, ранее плававший к берегам Америки вместе с Охедой. Три каравеллы Коэлью следовали вдоль бразильского побережья на протяжении 500 морских лиг, а на новый 1502 год вошли в устье реки, названной ими «январской» (отсюда название Рио-де-Жанейро).

Веспуччи оставил описание и второго плавания Коэлью к берегам Бразилии, которое было предпринято ими в 1503 и 1504 годах. Свежей водой и провизией мореплаватели запасались на Канарах и Кабо-Верде; позднее этот маршрут станет классическим. Из шести кораблей четыре (вместе с флагманом, на котором находился Куэлью) потерялись в пути, но флорентиец выжил. Два оставшихся корабля достигли берегов Бразилии, где вступили в торговые отношения с туземцами и построили крепость, поместив в ней гарнизон из 24 человек. В ходе этих путешествий был открыт архипелаг, названный Фернанду-ди-Норонья в честь одного из патронов экспедиции, богатого еврея.

Первая экспедиция Коэлью (иногда её главой называют Гаспара де Лемуша) не обнаружила на острове Веракруш ни золота, ни пряностей, но зато привезла в Европу ценное фернамбуковое дерево (brasil), которое дало название всей стране. Результаты первого плавания Коэлью, Лемуша и Веспуччи отражены на планисфере Кантино.

Источники

• William Brooks Greenlee. [books.google.com/books?id=BwwqPJpqoX8C&pg=PA151&dq=Gaspar+de+Lemos+Coelho&lr=&as_brr=3#v=onepage&q=&f=false The voyage of Pedro Álvares Cabral to Brazil and India]. ISBN 8120610407.
• Leslie Bethell. [books.google.com/books?id=_w0kAPYQ5xMC&pg=PA254&dq=Gon%C3%A7alo+Coelho+vespucci&as_brr=3#v=onepage&q=&f=false The Cambridge History of Latin America]. Cambridge University Press, 1984. ISBN 0521232236.
• Daniel Parish Kidder, James Cooley Fletcher. [books.google.com/books?id=4TgTAAAAYAAJ&pg=PA48&dq=Gaspar+de+Lemos&as_brr=3#v=onepage&q=&f=false Brazil and the Brazilians]. Childs & Peterson, 1857.

Отрывок, характеризующий Коэлью, Гонсалу

Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.