Горажде (община)
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус | |||
| Входит в | |||
| Административный центр | |||
| Дата образования |
1991 | ||
| глава общины |
Мухамед Рамович | ||
| Официальные языки |
хорватский, боснийский | ||
| Население (1991) |
37 573 | ||
| Площадь |
248,8 км² | ||
|
| |||
| Телефонный код |
(+387) 38 | ||
| [www.gorazde.ba/ Официальный сайт] | |||
Община Горажде (босн. и хорв. Opština Goražde, серб. Општина Горажде) — боснийская община, расположенная в юго-восточной части Федерации Боснии и Герцеговины. Административным центром является город Горажде.
Через общину протекает река Дрина, сама община расположена на восточном склоне горы Яхорина. Во время существования СФРЮ в состав общины входила территория нынешней общины Ново-Горажде площадью 123 км² (в 1995 году Ново-Горадже отошло к Республике Сербской).
Содержание
Население
Население общины по переписи 1991 года составляло 37573 человека в 187 населённых пунктах. По оценке на 2009 год, в общине проживало 30264 человек
| Национальность | 1991 | 1981 | 1971 |
| Славяне-мусульмане | 26296 (69,98%) | 25142 (68,09%) | 24544 (70,76%) |
| Сербы | 9843 (26,19%) | 9107 (24,66%) | 9293 (26,79%) |
| Хорваты | 80 (0,21%) | 99 (0,26%) | 179 (0,51%) |
| Югославы | 789 (2,09%) | 1851 (5,01%) | 168 (0,48%) |
| Другие | 565 (1,50%) | 725 (1,96%) | 501 (1,44%) |
| Итого | 37573 | 36924 | 34685 |
Населённые пункты
Ахмовичи, Бачци, Бахово, Бакие, Баре, Батковичи, Безмиле, Билин, Богушичи, Боровичи, Бошковичи, Брайловичи, Братиш, Брекови, Брезье, Бриег, Будичи, Бутковичи, Бутковичи-Иловача, Витковичи, Влайчичи, Вранеши, Враничи, Вранпоток, Врбица, Времци, Вучетичи, Гай, Гламоч, Горела, Горажде, Горня-Брда, Горня-Буквица, Горни-Боговичи, Грабовик, Гуневичи, Гунячичи, Гусичи, Гусковичи, Дешева, Джаковичи, Джатовичи, Джехаиджичи, Джиндичи, Доня-Брда, Доня-Буквица, Дони-Боговичи, Дучичи, Жигови, Жиличи, Забус, Завршье, Зубовичи, Зупчичи, Илино, Иловача, Калац, Камен, Казаничи, Кневичи, Ковачи, Кола, Колиевке, Коловарице, Коньбаба, Коневичи, Косаче, Коджага-Поле, Крабориш, Креча, Кутьеши, Кучине, Кушеши, Лалета, Лукарице, Марковичи, Мирвичи, Мирвичи-на-Подхранену, Моринац, Мрави, Мравиняц, Мркови, Некопи, Озреновичи, Ораховице, Оручевац, Осаница, Осиечани, Остружно, Параун, Перьяни, Пиестина, Пиевац, Плеси, Подхранен, Поратак, Порткуша, Присое, Радичи, Радововичи, Рашковичи, Ратковичи, Решентица, Росиевичи, Седлари, Сиедац, Скравник, Слатина, Софичи, Спаховичи, Тупачичи, Ушановичи, Устипрача, Утьешиновичи, Фаочичи, Хаджичи, Хранчичи, Црвица, Читлук, Човчичи, Чурови, Шабанци, Шашичи, Шеховичи, Шемихова, Гуджуричи, Ягодичи, Яровичи.
Напишите отзыв о статье "Горажде (община)"
Литература
- Савезни завод за статистику и евиденцију ФНРЈ и СФРЈ, попис становништва 1948, 1953, 1961, 1971, 1981. и 1991. године.
Ссылки
- [www.fzs.ba/saopcenja/2009/14.2.1.pdf Saopćenje Federalnog saveza za statistiku 9.septembar 2009. godine]
Отрывок, характеризующий Горажде (община)
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
