Горам, Натаниэль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Натаниэль Горам

Горам Натаниэль (англ. Nathanial Gorham; 27 мая 1738 — 11 июня 1796) — 8-й Президент Континентального конгресса в соответствии со Статьями Конфедерации. На этой должности он находился с июня по ноябрь 1786 г. Сыграл важную роль в Филадельфийском конвенте, где часто выступал и работал в многочисленных комиссиях.

Натаниэль Горам родился 27 мая 1738 в Массачусетсе. Формального образования не получил, в 15 лет стал учеником торговца.

Принимал участие в общественных делах в начале Американской революции, был членом Верховного суда штата Массачусетс с 1771 по 1775 гг. Делегатом провинциального конгресса в 1774—1775 гг. и членом Военного совета с 1778 года до его роспуска в 1781 году.

В 1779 году работал в Конституционном конвенте штата; был делегатом Континентального конгресса с 1782 по 1783 год и с 1785 по 1787 год. Также Горам занимал должность судьи округа Миддлсекс в Массачусетском суде общегражданской дел, в течение одного срока.[1]

В течение нескольких месяцев в 1787 г. Горам был одним из делегатов от штата Массачусетс в Конституционном конвенте США. Неоднократно занимал должность председателя конвенционного Комитета полного состава, то есть он (больше, чем Президент Конвента Джордж Вашингтон) председательствовал на сессиях конвента, в течение первого обсуждения делегатами структуры нового правительства в мае-июне 1787 г. Один из немногих делегатов, не получивших ни одной должности в новом правительстве.

После Конвента Горам способствовал ратификации Конституции штата Массачусетс.

Горам умер в Чарльстауне, Массачусетс, в 1796 г.

Напишите отзыв о статье "Горам, Натаниэль"



Примечания

  1. Morton, Joseph C. Shapers of the great debate at the Constitutional Convention of 1787: a biographical dictionary Volume 8 of Shapers of the great American debates. Publisher: Greenwood Publishing Group, 2006 ISBN 0-313-33021-2, p. 118

Отрывок, характеризующий Горам, Натаниэль

Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.