Гора Крестов (Грабарка)

Святая Гора Грабарка Święta Góra Grabarka Страна ПольшаПольша Воеводство ПодляскоеПодляское воеводство|Подляское Координаты 52°25′00″ с. ш. 23°00′22″ в. д.52.41667° с. ш. 23.00611° в. д. / 52.41667; 23.00611    Первое упоминание 1710  с 1947 Высота центра 40 м Официальный сайт [www.grabarka.pl barka.pl]

Гора́ Кресто́в Граба́рка (Святая Гора Грабарка) — православная святыня и место крестного паломничества в Польше.

Расположение и описание

В исторических документах первое упоминание Горы Грабарка, правда, под другим именем, относится к 1710 году. По преданию, во время свирепствовавшего тогда мора больные исцелялись водой её святого источника. А кроме того, одному из местных жителей случилось откровение, подсказавшее подняться на Грабарку крестным ходом и, отслужив молебен, установить там принесенные кресты. Так и сделали, после чего эпидемия пошла на убыль. К концу года, в знак благодарности, на горе поставили часовню.

Гора Грабарка находится в Мельницкой пуще, недалеко от города Семятыче (польск. Siemiatycze), рядом с поселением Грабарка, от которого и получила название. Представляет собой лесистый, довольно обширный холм. Кстати, в перелеске, окружающем Грабарку, имеется несколько полян, где паломники останавливаются летом с палатками.

У подножия холма, еще до ворот, находится старинный родник. Сразу за воротами на самый верх ведет широкая лестница. А на вершине, в сосновом лесу, как бы проросшем крестами, стоит небольшой деревянный Храм Преображения Господня.

В 1947 году на горе основан православный Марфа-Мариинский женский монастырь. С этого момента появляется официальное название — Святая Гора Грабарка, а иногда Музей Молитвы, но у народа по-прежнему в ходу просто Грабарка.

Рядом с монастырем, у вершины Святой Горы, имеется почитаемое православное кладбище.

Паломничество

Ежегодно из Белостока на Святую Гору Грабарка три дня движется православный крестный ход, прирастая по дороге новыми паломниками. 19 августа, в праздник Преображения Господня, осилившие крестный путь практически полным составом, под пение тропаря и с принесенными крестами троекратно обходят на коленях вокруг расположенного на вершине Храма. Там они свои Кресты и водружают.

Принято считать, что традиция крестного хода с некоторыми перерывами живет более двухсот лет. В 1980 году её возобновило Братство православной молодежи. Теперь это крупная международная акция, где постоянно участвуют и российские верующие.

Пожар 1990 года и его последствия

В 1990 году, ночью, с 12 на 13 июля, Преображенский Храм на Святой Горе подожгли. Несмотря на усилия, быстро появившихся пожарных, ничего отстоять не удалось, и Храм выгорел до основания. Погибли многие находившиеся в нем святыни.

Преступником оказался местный житель, сорвавший, таким образом, злобу за неудачу в угоне монастырского автомобиля. Раннее он уже отбывал наказание за воровство, то есть оказался рецидивистом.

После поджога деревянный Храм отстроили заново. Однако инцидент получил значительный резонанс, привлек заметное внимание к Святой Горе и в конечном итоге помог её дальнейшему благоустройству. Среди прочего, в 1998 году на пожертвования удалось обнести Святую Гору Грабарку сплошной каменной стеной и оборудовать сдвижными воротами. Грабарка как бы отделилась от мира и теперь вполне соответствует образу заповедной земли Музея Молитвы.

Визит Предстоятелей Русской и Польской Православных Церквей в 2012 г

19 августа 2012 года, в праздник Преображения Господня, в Марфо-Мариинской обители на Святой Горе была совершена Божественная литургия Патриархом Московским и всея Руси Кириллом совместно с предстоятелем Польской православной церкви Саввой. Им сослужили члены делегации Русской Православной Церкви, а также присутствовавшие иерархи Польской православной церкви.

По завершении литургии предстоятели обеих церквей выступили с речами и обменялись дарами. Дары также были сделаны Марфо-Мариинской обители. Все члены делегации РПЦ были награждены Орденом Польской православной церкви святой равноапостольной Марии Магдалины (Order św. Marii Magdaleny). В заключении, Кирилл освятил крест, который был установлен от его имени у восточной стороны Храма Преображения Господня, а Савва поблагодарил власти и всех, кто трудился над организацией прошедшего мероприятия.

См. также

• Гора Крестов

Отрывок, характеризующий Гора Крестов (Грабарка)

– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]