Горбатая гора

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Горбатая гора (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Горбатая гора
Brokeback Mountain
Жанр

романтическая драма

Режиссёр

Энг Ли

Продюсер

Дайана Оссана
Джеймс Шамус
Уильям Полад
Лэрри МакМёртри
Майкл Костиган
Майкл Хаусман
Скотт Фергюсон

Автор
сценария

Энни Пру (рассказ)
Дайана Оссана
Лэрри МакМёртри

Оператор

Родриго Прието, A.S.C.

Композитор

Густаво Сантаолалья

Кинокомпания

Focus Features
River Road Entertainment

Длительность

134 мин.

Бюджет

$14 млн

Сборы

$178 млн[1]

Страна

США США

Год

2005

IMDb

ID 0388795

К:Фильмы 2005 года

«Горбатая гора» (англ. Brokeback Mountain) — фильм Энга Ли о любовной связи двух ковбоев, считающийся «первым в истории кино гей-вестерном»[2]. В основу сценария лёг одноимённый рассказ писательницы Энни Пру.





Сюжет

Соединённые Штаты Америки, штат Вайоминг, шестидесятые годы. Молодые парни Эннис Дел Мар и Джек Твист, выросшие на бедных ранчо в разных концах штата, знакомятся при устройстве на сезонную работу: их нанимают пасти овец на высокогорных летних пастбищах у Горбатой горы, вдали от обжитых мест. Однажды ночью после немалого количества выпитого виски, укрывшись от холода в одной палатке, они вступают в сексуальную связь. Так начинается их роман.

По окончании летней работы они расстаются. Осенью Дел Мар женится на Альме, с которой был помолвлен, у них рождаются две дочери. Твист переезжает в Техас, чтобы исполнить мечту о родео, где знакомится с Лурин Ньюсам, женится на ней, у них рождается сын. Родители Лурин недовольны этим браком, отец откровенно презирает Джека, постоянно унижает его. Джек тяготится семейной жизнью, он думает о любимом Эннисе.

После четырёх лет вдали друг от друга Эннис получает открытку от Джека, который предлагает встретиться снова. После почти моментального ответа Энниса, Джек немедленно приезжает. Они встречаются и обнаруживают, что их взаимная любовь не менее сильна, чем прежде. Джек Твист мечтает о совместной жизни с Эннисом на уединенном ранчо и предлагает ему жить вместе. Дел Мар, объясняя невозможность последнего, вспоминает своё детство, когда при активном участии отца Энниса крайне жестоко убили мужчину, их соседа, который жил с другим мужчиной. Дел Мар говорит, что подобное решение может закончиться трагедией. Он любит своих маленьких дочерей и в этой сложной ситуации не видит выхода, предлагая пока оставить всё как есть. Разрываясь между любовью к Джеку и семейными обязанностями, он однажды не выдерживает и предлагает Альме развод. Альма соглашается, но даже после того как брак расторгнут, Эннис отказывается покинуть город, где живут его дети.

Лишённые возможности жить вместе или объявить о своих отношениях, Эннис и Джек вынуждены довольствоваться редкими вылазками в горы, чтобы насладиться свободой чувств. Эти встречи, во многом, основаны на воспоминании их первого «свидания». Их нечастые встречи продолжаются в течение двадцати лет. Глубина чувств не иссякает и Джек живёт надеждой, что наступит момент, когда они смогут жить вместе.

Спустя несколько месяцев после их последней, очень трогательной и вместе с тем напряжённой встречи, Эннис узнаёт о смерти Джека: открытка, которую он послал Джеку с предложением новой встречи, возвращается с пометкой «Получатель умер».

В напряжённом телефонном разговоре жена Джека, Лурин, рассказывает Эннису официальную версию гибели Джека (несчастный случай). Однако он видит свою версию событий — Джек был убит гомофобами. Он также узнаёт от Лурин, что Джек пожелал, чтобы его прах был развеян на Горбатой горе. Эннис посещает родителей Джека. Его отец отказывает Эннису в исполнении последней воли сына. Вместо этого он настаивает на захоронении останков на семейном кладбище.

В стенном шкафу в спальне Джека (его мать хранит комнату в том состоянии, в каком она была, когда Джек жил там) Эннис обнаруживает две старые рубашки на проволочной вешалке, одна поверх другой, рукава нижней вправлены в рукава верхней. Те самые рубашки, в которые были одеты Джек и Эннис в их последний день на Горбатой горе, со следами крови на рукавах после потасовки между друзьями в августе 1963 года. С разрешения родителей Эннис берет эти рубашки с собой. Они связывают его память со счастливыми днями юности и всепоглощающей их любви с Джеком на Горбатой горе.

В последних кадрах фильма Эннис Дел Мар, после того как узнал о приближающейся свадьбе своей любимой дочери Альмы, у себя (он живёт в старом трейлере на ранчо), сквозь слезы смотрит на две висящие вместе рубашки и приколотую рядом открытку с видом Горбатой горы. У Джека в комнате рубашка Энниса была внутри. У себя же Эннис поверх надел свою рубашку.

В ролях

Актёр Роль
Хит Леджер Эннис Дел Мар Эннис Дел Мар
Джейк Джилленхол Джек Твист Джек Твист
Мишель Уильямс Альма Альма жена Энниса
Энн Хэтэуэй Лурин Ньюсам Лурин Ньюсам жена Джека
Линда Карделлини Кесси Кесси девушка Энниса
Анна Фэрис Лэшон Мэлоун Лэшон Мэлоун
Рэнди Куэйд Джо Агирр Джо Агирр
Кейт Мара Альма Альма младшая (дочь Энниса)

Работа над фильмом

Рассказ Энни Пру, по мотивам которого был снят фильм, был опубликован 13 октября 1997 года в журнале The New Yorker. Первый вариант сценария был подготовлен Ларри Макмёртри и Дианой Оссаной ещё в конце 90-х, но так и не нашёл финансовой поддержки. Авторы сценария самостоятельно приобрели у писательницы права на адаптацию её рассказа. В качестве кандидатов на режиссёрское кресло первоначально рассматривались кандидатуры Джоэла Шумахера и Гаса Ван Сента.

В ходе съёмок одной из сцен Хиту Леджеру пришлось прыгать обнажённым в озеро. Впоследствии режиссёр решил убрать из финального варианта картины все кадры «обнажёнки». Однако вездесущие папарацци умудрились заполучить несколько фотографий Леджера со съёмочной площадки. Вскоре эти скандальные снимки появились в Интернете и «жёлтой прессе». Джилленхол утверждает, что во время съёмок поцелуя Хит Леджер чуть не сломал ему нос[3].

Прокат и скандал на церемонии «Оскара»

Премьера фильма состоялась на Венецианском кинофестивале, где он был удостоен главной награды — «Золотого льва». Лента была запрещена к прокату в континентальном Китае, в отличие от Гонконга и Тайваня, где она вышла на экраны.

На церемонии вручения премии «Оскар» работа Энга Ли считалась фаворитом в номинации «лучший фильм года», однако неожиданно уступила пальму первенства ленте «Столкновение», что наблюдатели поспешили объяснить консерватизмом и скрытой гомофобией киноакадемиков[4][5]. Члены киноакадемии Тони Кёртис и Эрнест Боргнайн публично высказали свои претензии к картине. Боргнайн прямо заявил: «Если бы Джон Уэйн был жив, он бы в гробу перевернулся»[6].

Один из столпов кантри-музыки, Вилли Нельсон, откликнулся на фильм песней «Cowboys Are Frequently Secretly Fond of Each Other» («Ковбои зачастую тайно влюблены друг в друга»). В списке, составленном Ассоциацией кинокритиков Лос-Анджелеса, с целью выявить десять лучших фильмов первого десятилетия XXI века, фильм «Горбатая гора» занял четвёртое место.[7]

«Первый гей-вестерн»

Фильм был разрекламирован как первый гей-вестерн в истории Голливуда.[2] Тем не менее в американском независимом кино тема «голубых ковбоев» эксплуатировалась уже давно. Энди Уорхол ещё в 1969 году обратился к ней в своей картине Lonesome Cowboys. Из классических голливудских вестернов скрытый гомоэротический текст присутствует в фильме Говарда Хоукса «Красная река» (1948); его называют «гомоэротическим вестерном на все времена».[8] Во многих вестернах отношения главных героев напоминают «брак без секса»[9]; это особенно заметно в «Искателях», лучшем вестерне всех времён по версии Американского института киноискусства.[9][10]

Награды и номинации

Премия Категория Имя Результат
Оскар Лучший фильм Дайана Оссана, Джеймс Шамус Номинация
Лучшая режиссура Энг Ли Победа
Лучшая мужская роль Хит Леджер Номинация
Лучшая мужская роль второго плана Джейк Джилленхол Номинация
Лучшая женская роль второго плана Мишель Уильямс Номинация
Лучший адаптированный сценарий Ларри Макмертри, Дайана Оссана Победа
Лучшая операторская работа Родриго Прието Номинация
Лучшая музыка к фильму Густаво Сантаолалья Победа
BAFTA Лучший фильм Дайана Оссана, Джеймс Шамус Победа
Лучшая режиссура Энг Ли Победа
Лучшая мужская роль Хит Леджер Номинация
Лучшая мужская роль второго плана Джейк Джилленхол Победа
Лучшая женская роль второго плана Мишель Уильямс Номинация
Лучший адаптированный сценарий Ларри Макмертри, Дайана Оссана Победа
Лучшая операторская работа Родриго Прието Номинация
Лучший монтаж Джеральдин Перони, Дилан Тиченор Номинация
Лучшая музыка к фильму Густаво Сантаолалья Номинация
Золотой глобус Лучший фильм — драма Победа
Лучшая режиссура Энг Ли Победа
Лучшая мужская роль в драме Хит Леджер Номинация
Лучшая женская роль второго плана Мишель Уильямс Номинация
Лучший сценарий Ларри Макмертри, Дайана Оссана Победа
Лучшая музыка к фильму Густаво Сантаолалья Номинация
Лучшая песня Густаво Сантаолалья, Берни Топин («A Love That Will Never Grow Old») Победа
Премия Гильдии киноактёров США Лучший актёрский состав Номинация
Лучшая мужская роль Хит Леджер Номинация
Лучшая мужская роль второго плана Джейк Джилленхол Номинация
Лучшая женская роль второго плана Мишель Уильямс Номинация

Напишите отзыв о статье "Горбатая гора"

Примечания

  1. [www.boxofficemojo.com/movies/?id=brokebackmountain.htm «Горбатая гора»] (англ.) на сайте Box Office Mojo
  2. 1 2 [kommersant.ru/doc/652844 Ъ-Власть — Ковбой-френды]
  3. [www.theage.com.au/news/Film/Putting-the-X-into-movie-sex/2004/11/26/1101219740029.html?from=storylhs Putting the X into movie sex — Film — www.theage.com.au]
  4. [goldderby.latimes.com/awards_goldderby/2006/02/is_secret_homop.html Is secret homophobia fueling a possible 'Crash' upset? | Gold Derby | Los Angeles Times]
  5. [www.nytimes.com/2006/03/07/movies/redcarpet/07osca.html?pagewanted=print Los Angeles Retains Custody of Oscar — New York Times]
  6. [www.goldderby.com/photos/48/492/10-worst-best-picture-winners.html 10 Worst Best Picture Winners] (англ.). Gold Derby. Проверено 4 ноября 2013.
  7. [www.variety.com/article/VR1118013858.html?categoryId=2520&cs=1 'Mulholland Dr.' the best film of the last decade]
  8. Gary Needham. Brokeback Mountain. Edinburgh University Press, 2009. ISBN 978-0-7486-3383-8. Pages 61-64.
  9. 1 2 Paul Varner. The A to Z of Westerns in Cinema. ISBN 978-0-8108-6888-5. Pages 84, 118.
  10. [www.jonathanrosenbaum.com/?p=25700 JonathanRosenbaum.com " Blog Archive " Declarations of Independents: The Past Recycled]

Ссылки

  • [www.brokebackmountainmovie.com/ Официальный сайт фильма] (англ.)
  • [www.gorbatayagora.filmz.ru/ Официальный русский сайт фильма]
  • [samlib.ru/editors/g/gamazin_d_a/bbm_ru.shtml Рассказ Э. Анни Пру «Горбатая гора» в библиотеке Максима Мошкова]
  • [www.rottentomatoes.com/m/brokeback_mountain Рецензии на фильм на сайте Rotten Tomatoes] (англ.)

Отрывок, характеризующий Горбатая гора

Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.