Горбатовский, Владимир Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Горбатовский (хутор).
Горбатовский Владимир Николаевич
Дата рождения

26 мая 1851(1851-05-26)

Дата смерти

30 июля 1924(1924-07-30) (73 года)

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Звание

генерал от инфантерии

Сражения/войны

Первая мировая война,
Гражданская война в России

Награды и премии

Влади́мир Никола́евич Горбато́вский (26 мая 1851 — 30 июля 1924, Ревель) — русский военачальник, генерал от инфантерии.





Биография

Русско-японская война

  • 22 февраля 1904 — Генерал-майор. Командир 1-й бригады 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, расквартированной в Порт-Артуре.
  • 7 апреля 1904 — Прибыл в Порт-Артур, где оставался до конца осады на передовых позициях.
  • 17 июля 1904 — Начальник 1-го отдела обороны крепости от Крестовой горы до форта № 5, включая передовые пункты на горах Сяогушань, Дагушань, Панлушань, Водопроводный и Кумирненский редуты.
  • 25-27 июня 1904 — Руководил обороной передовых пунктов Дагушань и Сяогушань.
  • 6 августа 1904 — Возглавлял оборону Восточного фронта во время 1-го штурма крепости, лично руководя войсками на передовых позициях.
  • 11 августа 1904 — Временно заменен генерал-майором Надеиным.
  • 3 октября — Командующий Восточным фронтом обороны крепости.
  • 13-18 октября — Находясь на Митрофаньевской горе, руководил отражением 3-го штурма крепости. Награждён орденами Св. Станислава I степени с мечами, Св. Анны I степени с мечами (оба — 24 октября 1904).
  • За участие в отражении 4-го штурма крепости в ноябре-декабре 1904 года награждён орденом Св. Владимира II степени с мечами.
  • Председатель Комиссии по передаче военнопленных японским войскам.
  • 8 февраля 1905 — Вернулся в Россию.
  • 22 марта 1905 — Командир 2-й бригады 1-й гренадерской дивизии.
  • 30 апреля 1905 — Начальник Алексеевского военного училища.
  • 23 ноября 1905 — Награждён орденом Св. Георгия IV степени «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в делах против японцев, в период бомбардировок и осады Порт-Артура».
  • 6 декабря 1908 — Генерал-лейтенант.
  • 8 мая 1909 — Начальник 3-й гренадерской дивизии.

Первая мировая война

  • 9 мая 1914 — Командир XIX армейского корпуса (в составе 17-й и 38-й пехотных дивизий), дислоцированного в Польше.
  • Август 1914 — Во главе корпуса вступил в войну в составе 5-й армии Юго-Западного фронта. Участвовал в боях в Галиции.
  • 13 августа 1914 — Вступил в бой с частями 4-й австро-венгерской армии и, несмотря на численный перевес противника, удержал позиции.
  • 18 августа 1914 — У Комарова, будучи в полуокружении, отбросил части эрцгерцога Петра и стабилизировал ситуацию.
  • 27 сентября 1914 — Награждён орденом Св. Георгия III степени «за отличия в делах против неприятеля».
  • 12 декабря 1914 — Генерал от инфантерии.
  • Апрель 1915 — XIX АК переброшен на Рижское направление. Задержал наступление германской Неманской армии, стабилизировав фронт.
  • 12 июня 1915 — Командующий вновь сформированной 13-й армией Северо-Западного фронта.
  • 2-8 июля 1915 — В ходе Грубешовского сражения удержал фронт против превосходящих его сил Бугской германской и 1-й австро-венгерской армий, отступив лишь на 12 км, после чего контрударом выбил противника за Буг.
  • 20 августа 1915 — Корпуса переданы в 3-ю армию. Управление 13-й армии во главе с В. Н. Горбатовским переброшено на крайний правый фланг в Курляндию и переформировано в управление 12-й армии Северного фронта.
  • Во главе армии участвовал в Праснышских операциях, отходе из Польши, Лифляндии, Курляндии, а также в Риго-Шавельской операции.
  • 8 марта 1916 — В ходе фронтовой операции неудачно атаковал германские позиции силами VI Сибирского армейского корпуса.
  • 20 марта 1916 — Командующий 6-й армией Северного фронта.
  • 12 декабря 1916 — Командующий 10-й армией Северного фронта, усиленной до 28 дивизий с целью нанесения главного удара фронта на Вильно-Молодечно.
  • 1 апреля 1917 — Переведен в резерв.

Гражданская война и эмиграция

В 1919 эмигрировал в Финляндию. Сотрудничал с генералом Юденичем. Вместе с контр-адмиралом В. К. Пилкиным входил в состав военного управления Особого комитета, организованного в Выборге П. Б. Струве. Вместе с Юденичем переехал в Эстонию. С 22 января 1920 — председатель Комиссии для устройства раненых и больных чинов Северо-Западной армии Н. Н. Юденича. После ликвидации СЗА жил в Эстонии. Являлся главой объединения русских офицеров в Эстонии и местной монархической организации. Скончался в Таллине.

Воинские звания

Награды

российские

иностранные:

Напишите отзыв о статье "Горбатовский, Владимир Николаевич"

Примечания

  1. ↑ Горбатовский, Владимир Николаевич // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
  2. ↑ Список генералам по старшинству. СПб 1906г.

    3. </ol>

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20070624195918/hronos.km.ru/biograf/bio_g/gorbatovski.html Страница на «Хроносе»]
  • [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=27599 Биография.ру]
  • [www.petergen.com/history/plevna1877.shtml СПИСОК генералам, офицерам и классным чинам Гренадерского корпуса, участвовавшим в сражении под Плевной 28-го ноября 1877 г.]
  • [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=145 Горбатовский, Владимир Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Горбатовский, Владимир Николаевич

– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Горбатовский,_Владимир_Николаевич&oldid=79440499»