Гордеев, Наркис Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Наркис Михайлович Гордеев
Дата рождения

14 октября 1911(1911-10-14)

Место рождения

Нижний Новгород

Дата смерти

22 июня 1942(1942-06-22) (30 лет)

Место смерти

район хутора Михайловка, Шевченковский район (Харьковская область)

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

артиллерия

Годы службы

19391942

Звание

политрук

Сражения/войны

Советско-финская война,
Великая Отечественная война

Награды и премии

Наркис Михайлович Гордеев (1911-1942) — политрук Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник советско-финской и Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).





Биография

Наркис Гордеев родился 14 октября 1911 года в Нижнем Новгороде в рабочей семье. С детства помогал в работе отцу-сапожнику.

Окончив семь классов школы, поступил учеником в мастерскую, затем работал столяром.

В 1939 году Гордеев был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Проходил службу в артиллерийских частях. Участвовал в советско-финской войне. В 1940 году был уволен в запас, заведовал табачным магазином. В начале Великой Отечественной войны Гордеев вновь был призван в армию и направлен на учёбу в Горьковское военно-политическое училище, окончив которое, стал комиссаром роты аэродромного обслуживания. С апреля 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны, был военным комиссаром батареи артиллерийского полка 1-й истребительно-противотанковой бригады 1-й истребительно-противотанковой дивизии Юго-Западного фронта. Отличился во время боёв под Харьковом летом 1942 года[1].

13 июня 1942 года в ходе боя у посёлка Великий Бурлук, когда погиб командир батареи, Гордеев принял командование на себя. Под его руководством батарея отразила несколько атак немецких танковых подразделений. Когда из строя выбыл наводчик одного из орудий, Гордеев встал на его место и подбил танк. 22 июня в районе хутора Михайловка Шевченковского района батарея, в которой к тому времени осталось 14 бойцов, приняла бой с превосходящими силами танковых подразделений противника. Бойцы батареи уничтожили 15 танков, 10 огневых точек, 8 автомашин, а также большое количество вражеских солдат и офицеров. Когда все орудия вышли из строя, бойцы продолжали вести огонь из стрелкового оружия. В том бою погибли все артиллеристы батареи, в том числе и Гордеев, до последнего момента руководившего их действиями. Все погибшие похоронены в братской могиле на хуторе Михайловка[1].

Награды

Память

  • В начале 2010 года дом в Нижнем Новгороде, в котором жил Гордеев и на котором была установлена мемориальная доска в память о нём, был снесён[2].

Напишите отзыв о статье "Гордеев, Наркис Михайлович"

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Андреев С. А. Совершённое ими бессмертно. Книга 2. М.: Высшая школа, 1986
  • Тюльников Л. К., Басович Я. И. Герои Советского Союза — горьковчане. Горький, 1981

Примечания

  1. 1 2 3  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11673 Гордеев, Наркис Михайлович]. Сайт «Герои Страны».
  2. Юлия Полякова. [www.pravda-nn.ru/archive/number:689/article:10984/ Дом, в котором жил герой] (рус.). Нижегородская правда (11.02.2010). Проверено 8 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Dk37blbY Архивировано из первоисточника 17 января 2013].

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гордеев, Наркис Михайлович

Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.