Гордон, Декстер

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Декстер Гордон
Основная информация
Дата рождения	27 февраля 1923(1923-02-27)
Место рождения	Лос-Анджелес, США
Дата смерти	25 апреля 1990(1990-04-25) (67 лет)
Годы активности	1940—1986
Страна	США США
Профессии	Композитор, музыкант, актер
Инструменты	Тенор-саксофон, сопрано-саксофон
Жанры	Боп, хард-боп, свинг
Псевдонимы	Long Tall Dexter (LTD)
Коллективы	Оркестр Луи Армстронга (1944-1945), Оркестр Флетчера Хендерсона (1947)
Сотрудничество	Диззи Гиллеспи, Джин Аммонс, Уорделл Грей, Лайонел Хэмптон
Лейблы	Blue Note Records, Savoy Records, Columbia Records
Награды

Декстер Гордон (англ. Dexter Gordon, 27 февраля 1923 — 25 апреля 1990) — американский джазовый саксофонист, актёр, один из пионеров хард-бопа на тенор-саксофоне.

Биография

В 13 лет начал учиться на кларнете. В своё время был номинирован на премию Американской Киноакадемии за лучшую мужскую роль первого плана в фильме Около полуночи (англ. Round Midnight, 1986). Гордон является одной из самых влиятельных и почитаемых личностей в истории джаза, его вклад в развитие манерной, мощной и полно-звучной игры, ровно как и стилистической концепции для саксофона в целом и для тенор-саксофона в частности, не может быть переоценен.

Рост Гордона составлял 198 см, за что его прозвали «Долговязым Декстером» (англ. Long Tall Dexter). До середины 60-х он играл на тенор-саксофоне Conn 10M 'Ladyface' с мундштуком Dukoff Hollywood B.D. 5*, затем перешел на Selmer Mark VI и стал использовать мундштук Otto Link florida, что являлось стандартным комплектом многих джазовых тенор-саксофонистов того времени.

Он выступал вместе с такими знаменитыми музыкантами, как Лайонел Хэмптон, Тедд Дэмерон, Чарльз Мингус, Луи Армстронг, Билли Экстайн, Бен Уебстер, Джонни Гриффин; в 1947 году в течение нескольких недель играл в оркестре Флетчера Хендерсона.

Интересные факты

Гордон вел кочевую жизнь и в 1960-е он на какое-то время поселился в Дании, в Копенгагене, где в то время жила семья Ульрихов. Журналистская деятельность известного тенниста Торбена Ульриха свела его с Декстером и они стали друзьями. Впоследствии Гордон стал крестным отцом новорожденного Ларса Ульриха (известного ударника группы Metallica)

Ссылки

• [www.ritter-sax.ru/dexter-gordon/ Dexter Gordon]

Отрывок, характеризующий Гордон, Декстер

– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.