Горебогатырь Косометович
Горебогатырь Косометович | |
Композитор | |
---|---|
Автор(ы) либретто | |
Язык либретто | |
Жанр |
комическая опера |
Действий |
5 |
Год создания | |
Первая постановка | |
Место первой постановки |
«Горебогатырь Косометович» — комическая опера Висенте Мартин-и-Солера по либретто императрицы Екатерины II. Первая постановка оперы состоялась 29 января 1789 года в Эрмитажном театре.
История создания и постановок
Работу над оперой Екатерина начала в сентябре 1788 года и завершила к концу года. Весь процесс создания произведения был описан секретарём императрицы А. В. Храповицким[1]. По его воспоминаниям, императрица задумала написать оперу по сказке о фуфлыге[2]: «Отыскать сказку о фуфлыге-богатыре, чтоб прибавя к ней l`histoire du temps, сделать оперу». Это было второе обращение императрицы к сказочному сюжету о богатырях (первое — опера «Новгородский богатырь Боеславович», 1786 год). В распоряжении Екатерины были сборники французских и русских сказок, сюжеты из которых она использовала в своих произведениях[3]. В изданном впервые в 1886 году либретто оперы её автором указана только императрица Екатерина, но литературовед А. Н. Пыпин сообщает, что арии в опере были написаны секретарём императрицы Александром Храповицким[4].
По распространенному мнению, опера изображает в образе Горебогатыря шведского короля Густава III и его попытку нападения на Россию в 1788 году, когда он не смог взять крепости Нейшлот, защищавшейся незначительным гарнизоном под командованием безрукого коменданта Баранова[3][5]. Из-за этого «ради иностранных министров» оперу запретили ставить в Санкт-Петербурге в городских театрах, но в Москве, где не было дипломатических представительств, её ставили в публичных театрах[6].
По другой версии, героем оперы является Григорий Потёмкин (слух возник после того как Потёмкин, вернувшись в столицу после взятия Измаила, стал противодействовать публичным постановкам пьесы)[3].
Опера имела большой успех, а великие князья Александр и Константин выучили её наизусть[6].
Действующие лица
Горебогатырь Косометович в Викитеке? |
- Горебогатырь Косометович
- Локмета, его мать
- Гремила Шумиловна, невеста Горебогатыря
- Степанида Даниловна, мать Гремилы
- Громкобай, казначей Локметы
- Кривомозг, конюший Горебогатыря
- Тороп, щитоносец Горебогатыря
- Барские барыни Локметы и Степаниды
- Безрукий старик
Напишите отзыв о статье "Горебогатырь Косометович"
Примечания
- ↑ Памятные записки А. В. Храповицкого. М., 1990
- ↑ Невзрачный, малорослый человек
- ↑ 1 2 3 Погосян Е. Богатырская тема в творчестве Г. Р. Державина // Классицизм и модернизм. Сборник статей. Тарту, 1994. С.38-54
- ↑ Сочинения имп. Екатерины II с объяснит. примечаниями А. Н. Пыпина. СПб., 1901. Т. II, С 469—520
- ↑ Литературная деятельность императрицы Екатерины II // Сочинения императрицы Екатерины II. СПб, 1893. С. 4-16
- ↑ 1 2 [www.tsm-msu.ru/archive/poorhero.htm Горебогатырь Косометович // Театр старинной музыки МГУ]
Отрывок, характеризующий Горебогатырь Косометович
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.