Горлин, Самуил Матусович

Самуил Матусович Горлин
Дата рождения:	21 декабря 1913(1913-12-21)
Место рождения:	Червень, Российская империя Российская империя
Дата смерти:	9 февраля 1978(1978-02-09) (64 года)
Место смерти:	Москва, СССР СССР
Научная сфера:	Аэромеханика
Место работы:	ЦАГИ, МГУ, Институт механики
Учёная степень:	Доктор технических наук
Альма-матер:	МАИ
Награды и премии:

Самуил Матусович Горлин (21 декабря 1913, Игумен — 9 февраля 1978, Москва) — советский учёный-механик.

Биография

В 1929 году окончил среднюю школу в Москве. Как активный комсомолец был направлен на проведение коллективизации в Морозовский район. В 1931 году участник проведения коллективизации и посевной в Весьегонском районе Калининской области.

С октября 1930 года работал в ЦАГИ, препаратор, младший техник. Вёл экспериментальные исследования по аэродинамике воздушных винтов. Вёл также активную комсомольскую работу, секретарь комитета ВЛКСМ ЦАГИ (1937—1938).

В 1932 году начал учиться на вечернем отделении самолётостроительного факультета МАИ. С отличием окончил МАИ в 1937 году.

Участвовал в создании аэродинамической (№ 1) лаборатории нового ЦАГИ (г. Жуковский), ведущий инженер, затем — начальник трубы Т-104, размеры которой позволяли вести натурные испытания боевых самолётов.

В 1942 году назначен заместителем начальника лаборатории № 2. Участник работ по модернизации высокоскоростной трубы Т-106. Защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидат технических наук.

В 1950 году был переведён в ОКБ реактивных двигателей. С 1953 года работал в Московском государственном университете. Являясь сотрудником УКСа непосредственно занимался проектированием экспериментальной базы будущего Института механики МГУ.

С 1954 года работал на механико-математическом факультете МГУ, старший научный сотрудник.

В 1960 году возглавил отдел аэромеханики недавно созданного Института механики МГУ. Доктор технических наук (1968).

Работал в Институте механики МГУ до своей кончины в 1978 году.

Научные интересы

Созданная в Институте механики МГУ [www.imec.msu.ru/pages/04-04-14-8301324.html труба А-6] позволила вести экспериментальные исследования в области фундаментальной и прикладной аэродинамики, аэродинамики летательных аппаратов, легковых и грузовых автомобилей, поездов, промышленных, гражданских и спортивных сооружений, природных комплексов.

Ценные результаты были получены при аэродинамических продувках спортсменов-саночников, в экспериментах принимала участие будущая олимпийская чемпионка Вера Зозуля.

Библиография

• Горлин С. М., Слезингер И. И. Аэромеханические измерения (методы и приборы) — М.: Наука, 1964. — 720 с.
• Горлин С. М. Экспериментальная аэромеханика — М. : Высшая школа, 1970. — 423 с.

Отрывок, характеризующий Горлин, Самуил Матусович

Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.