Города Дании
Поделись знанием:
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Города Дании (без Фарерских островов и Гренландии).
Содержание
Города с населением более 20 000 человек (на 1 января 2006)[1]
Ниже приведены города с населением более 20 тысяч жителей, по результатам официальных оценок бюро Статистики Дании (Danmarks Statistik). Численность населения приведена без учета пригородов и сельского населения коммун.
- Копенгаген (1 084 885)
- Орхус (228 674)
- Оденсе (152 060)
- Ольборг (121 540)
- Эсбьерг (71 886)
- Раннерс (55 909)
- Кольдинг (55 045)
- Хорсенс (50 983)
- Вайле (49 928)
- Роскилле (45 807)
- Хернинг (44 437)
- Силькеборг (41 300)
- Нествед (41 158)
- Греве Странн (41 093)
- Хёрсхольм (37 100)
- Фредерисия (37 074)
- Хельсингёр (35 075)
- Кёге (34 476)
- Виборг (34 114)
- Хольстебро (31 955)
- Слагельсе (31 778)
- Тоструп (31 068)
- Хиллерёд (28 941)
- Сённерборг (27 391)
- Свенборг (27 199)
- Хольбек (25 622)
- Хьёрринг (24 813)
- Фредериксхавн (23 636)
- Хадерслев (21 140)
- Скиве (20 572)
- Список крупнейших городов Дании (с населением более 50 000 человек)
| № | Название | Население в 2006 | Население в 2014 |
|---|---|---|---|
| 1 | Копенгаген | 1 084 885 | 1 246 611 |
| 2 | Орхус | 228 674 | 259 754 |
| 3 | Оденсе | 152 060 | 172 512 |
| 4 | Ольборг | 100 617 | 109 092 |
| 5 | Эсбьерг | 71 886 | 71 618 |
| 6 | Раннерс | 55 909 | 61 163 |
| 7 | Кольдинг | 55 045 | 58 021 |
| 8 | Хорсенс | 50 983 | 55 884 |
| 9 | Вайле | 49 928 | 53 230 |
Список городов
Это неполный список населённых пунктов, имеющих официальный статус города.
- Аллинге-Санвиг
- Анс
- Ассенс
- Аугустенборг
- Бедер
- Биллунн
- Биркерёд
- Богенсе
- Бранне
- Брённерслев
- Бьерринбро
- Варде
- Верлёсе
- Вестерхеде (Vesterhede)
- Вирум
- Войенс
- Ворбассе
- Вордингборг
- Гиллелайе
- Грено
- Гриннстед
- Гростен
- Гудьем
- Драгёр
- Икаст
- Исхой
- Йеллинг
- Йюллинге
- Калунборг
- Каструп
- Кертеминне
- Кёге
- Конгенс Люнгбю
- Корсёр
- Кристиансфельд
- Кьеллеруп
- Лёгстёр
- Лёгумклостер
- Лёккен
- Лемвиг
- Ленгесков
- Лиллерёд
- Люструп
- Мариагер
- Марибо
- Марсталь
- Мёлльруп
- Миддельфарт
- Наксков
- Нексё
- Нёрресуннбю
- Нибе
- Ниво
- Норборг
- Норбю
- Нюборг
- Нюкёбинг (о. Зеландия)
- Нюкёбинг (о. Морс)
- Нюкёбинг Фальстер (о. Фальстер)
- Обенро
- Оддер
- Оксбёл
- Олеструп
- Орс
- Оструп
- Падборг
- Престё
- Ранум
- Рёдбю
- Рённе
- Рёрвиг
- Рибе
- Ринге
- Рингкёбинг
- Рингстед
- Рудкёбинг
- Сакскёбинг
- Сванске
- Себю
- Скаген
- Сканнерборг
- Скелскёр
- Скьерн
- Слагельсе
- Смёрумнерде
- Смидструп Странн
- Сольрёд
- Сорё
- Стендеруп-Крогагер (Stenderup-Krogager)
- Стенлёсе
- Сторе Хеддинге
- Стриб
- Струэр
- Стуббекёбинг
- Сунд
- Тённер
- Тистед
- Торбек
- Тоструп
- Транбьерг
- Трерёд
- Тюборён
- Факсе
- Фарум
- Фильскоу (Filskov)
- Фоборг
- Фреденсборг
- Фредериксберг
- Фредериксверк
- Фредерикссунн
- Фьерритслев
- Хадстен
- Хадсунн
- Хайнсви (Hejnsvig)
- Хаслев
- Хвальсё
- Видовре (футбольный клуб)
- Хеденстед
- Хельсинге
- Хойе-Тоструп
- Хёрсхольм
- Хиннеруп
- Хиртсхальс
- Хобро
- Хольстебро
- Эбельтофт
- Эрёскёбинг
- Эспергерде
См. также
Напишите отзыв о статье "Города Дании"
Примечания
- ↑ [www.dst.dk/asp2xml/PUK/udgivelser/get_file.asp?id=7706 Nyt fra Danmarks Statistik (5 февраля 2007) (датск.)]
Ссылки
- Большая карта Дании с [www.kms.dk/ Kort & Matrikelstyrelsen]
- [web.archive.org/web/20060316104537/www.world-gazetteer.com/s/p_dk.htm Карта Дании]
- [web.archive.org/web/20071001004708/www.world-gazetteer.com/s/p_fo.htm Карта Фарерских островов]
- [web.archive.org/web/20071001004613/www.world-gazetteer.com/s/p_gl.htm Карта Гренландии]
| ||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Города Дании
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
