Города Ливии
Поделись знанием:
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
Крупнейшим городом Ливии является Триполи — столица страны и центр исторической области Триполитания на западе страны. Вторым по численности населения является город Бенгази — центр исторической области Киренаика (Пентаполис) на востоке страны. Другие относительно крупные города также расположены на побережье Средиземного моря: Мисрата и Хомс в Триполитании, Тобрук, Дерна, Аль-Байда, Эль-Мардж и Адждабия в Киренаике. Для внутренних пустынных районов страны характерны города-оазисы Гадамес, Сабха, Аубари и Вазин.
Крупнейшие города Ливии
| Место | Рус. название | Араб. название | Население (1984)[1] | Население (2012)[2] | Провинция |
|---|---|---|---|---|---|
| 1. | Триполи | طرابلس | 591 062 | 1 018 648 | Триполи |
| 2. | Бенгази | بنغازى | 446 250 | 632 937 | Бенгази |
| 3. | Мисрата | مصراتة | 121 669 | 285 759 | Мисурата |
| 4. | Тобрук | طبرق | 62 500 | 138 353 | Эль-Бутнан |
| 5. | Сабха | سبها | 70 905 | 99 028 | Сабха |
| 6. | Бени-Валид | بني وليد | 28 650 | 90 769 | Мисрата |
| 7. | Эз-Завия | الزاوية | 91 603 | 87 316 | Эз-Завия |
| 8. | Адждабия | اجدابيا | 65 276 | 79 723 | Эль-Вахат |
| 9. | Сурт (Сирт) | سرت | 35 278 | 78 215 | Сурт |
| 10. | Эль-Байда | البيضاء | 67 120 | 77 028 | Эль-Джебал-Эль-Ахдар |
| 11. | Эль-Мардж | المرج | 54 010 | 60 237 | Эль-Мардж |
| 12. | Дерна | درنة | 60 980 | 50 345 | Дерна |
| 13. | Зувара | زوارة | 21 600 | 42 722 | Эн-Нугат-эль-Хумс |
| 14. | Гарьян | غريان | 16 420 | 39 062 | Эль-Джабал-эль-Гарби |
| 15. | Эль-Абьяр | ودان | 16 940 | 77 028 | Эль-Мардж |
| 16. | Хун | مزدة | 19 360 | 32 422 | Эль-Джуфра |
| 17. | Хомс | الخمس | 38 174 | 28 556 | Эль-Маргаб |
| 18. | Налут | نالوت | 10 380 | 26 788 | Налут |
| 19. | Аубари | أوباري | 9 890 | 26 228 | Вади-эль-Хаят |
| 20. | Эль-Джумайль | الجميل | 21,160 | 25 699 | Эн-Нугат-эль-Хумс |
| 21. | Мизда | صرمان | 11 510 | 23 409 | Эль-Джабал-эль-Гарби |
| 22. | Сиди-Бу-Зина | سيدي بو زينة | ... | 21 336 | Эн-Нугат-эль-Хумс |
| 23. | Каср-Ахмед | قصر احمد | ... | 19 599 | Мисурата |
| 24. | Шаххат | شحات | 12 710 | 19 221 | Эль-Джебал-Эль-Ахдар |
| 25. | Бадр | بدر | ... | 19 014 | Эль-Джабал-эль-Гарби |
| 26. | Эль-Джауф | الجوف | 17 320 | 18 587 | Эль-Куфра |
| 27. | Брак | براك | 19 360 | 18 239 | Вади-эш-Шати |
| 28. | Бени-Валид | بني وليد شمالي | 28,650 | 17 201 | Мисурата |
| 29. | Эль-Махджуб | المحجوب | ... | 16 809 | Мисурата |
| 30. | Эз-Зинтан | الزنتان | ... | 16 157 | Эль-Джабал-эль-Гарби |
| 31. | Уаддан | ودان | ... | 15 894 | Эль-Джуфра |
| 32. | Сабра | صبرة | ... | 15 756 | Эз-Завия |
| 33. | Завият-Бишара | زاوية بشارة | ... | 14 616 | Эль-Джебал-Эль-Ахдар |
| 34. | Яфран | يفرن | 18 460 | 14 054 | Эль-Джабал-эль-Гарби |
| 35. | Тиджи | تيجي | ... | 14 032 | Налут |
| 36. | Рас-эль-Ануф | راس لانوف | ... | 13 780 | Сирт |
| 37. | Марзук | مرزق | 10 829 | 13 435 | Марзук |
| 38. | Тархуна | ترهونة | 29 750 | 13 154 | Эль-Маргаб |
| 39. | Гадамес | غدامس | 6 666 | 12 709 | Налут |
| 40. | Эль-Аджейлат | اجيلات | ... | 12 329 | Эз-Завия |
| 41. | Сурман | القبة | 27 040 | 11 942 | Эз-Завия |
| 42. | Тукра | توكرة | ... | 11 628 | Эль-Мардж |
См. также
- Список городов
- Административное деление Ливии — провинции Ливии и их расположение.
- Зинтан
Напишите отзыв о статье "Города Ливии"
Примечания
Литература
- Густерин П. В. Города Арабского Востока. — М.: Восток—Запад, 2007. — 352 с. — (Энциклопедический справочник). — 2000 экз. — ISBN 978-5-478-00729-4.
Ссылки
- [archive.is/20130209171911/www.world-gazetteer.com/wg.php?x=&men=gcis&lng=en&des=wg&srt=npan&col=abcdefghinoq&msz=1500&geo=-133 World Gazetteer: Список крупнейших городов Ливии] (англ.)
- [www.citypopulation.de/Libya_d.html История населения городов Ливии] (нем.)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Города Ливии
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
